No 225, пер. А. Е. Глускиной
Ответ Хитомаро был написан за него неким Тадзихи:
Хочу, чтоб кто-нибудь мог передать тебе
О том, чтоб жемчуг драгоценный,
Что к берегам прибьет бушующей волной,
Ты клада в изголовье, зная,
Что это я, любимая, с тобой!
No 226, пер. А. Е. Глускиной
Неудивительно, что при таком отношении к личности поэта нам так мало известно о его жизни. "Я" стихов "Манъёсю" зачастую не имеет никакого отношения к "я" реальному. Поэты того времени еще не умели взглянуть на другого человека со стороны и сказать о нем "он", поэтому-то они и говорили "я" от его имени. Каков был сам поэт, такими в его произведениях представали и другие; каковы были другие, таков был и сам поэт.
Итак, мы знаем, что Хитомаро был придворным поэтом при дворе государыни Дзито. Судя по топонимам, встречающимся в его любовных стихах, у Хитомаро было три жены - две в земле Ямато и одна в Ивами (полигамия у придворных считалась делом обычным). Когда Дзито в 697 г. отреклась от престола и государем стал Момму, в придворной жизни постепенно стал доминировать род Фудзивара. Лишившись покровительницы, Хитомаро оставил столицу и дни свои окончил чиновником в провинции. Он скончался в земле Ивами.
Хитомаро - сын эпохи, уходящей в прошлое, в котором синтоизм как основа мировидения господствовал безраздельно. Эту религию не интересует личность, и именно поэтому синтоизм оказался не в состоянии создать собственную биографическо-житийную традицию. Однако имя Хитомаро, последнего значительного представителя поэзии, истоки которой лежат в фольклоре, стало известно нам, хотя, по существу, многие его стихи носят анонимный характер. А. Е. Глускина совершенно справедливо утверждает, что применительно к "Манъёсю" нельзя говорить, что "вся анонимная поэзия является поэзией народной, вся авторская поэзия - литературной поэзией, а песни, подписанные именами императоров, принцев и придворных чиновников,придворной поэзией" [Глускина, 1979, с. 72].
Взаимоподменяемость литературы и фольклора в творчестве ранних поэтов "Манъёсю", включая Хитомаро (практически одни и те же стихи представляются составителями "Манъёсю" то как анонимные, то как авторские), с несомненностью свидетельствует о неустоявшихся оценках вклада коллективного и личного в динамику поэтического творчества. При этом наличие прозаических вступлений и примечаний в тексте "Манъёсю" говорит о том, что составители антологии ставили своей задачей определение автора той или иной песни важное доказательство общей установки эпохи на авторское творчество, хотя трансляции текста по-прежнему уделялось большое внимание: автор зачастую указывается вместе с исполнителем, со слов которого записана песня,- в сознании современников они являлись соавторами.
