* * *
Костёр из всякой сухой мелочи девчата разожгли примерно через полчаса — получилось у них далеко не сразу. Потом они пару раз смотались в сторону большой тропы, откуда приволокли довольно толстые обломки древесных стволов — чтобы горело долго. А сами подключились к строительству. Помогали парням нагибать внутрь тонкие и длинные стволы верб, которые Вячик связывал наверху плетями дикого винограда.
Получалось нечто вроде купола. Впрочем, после пятого ствола пришлось остановиться и всё переделать — нагнуть образующие ниже и связать их ближе к земле. И тут же потребовалось отбить камнями ветки, направленные внутрь и наружу — одни стали мешать находиться в «помещении», а другие не давали пригибать к «стенокрыше» новые элементы — росли вербы густо, создавая подобие сплошного частокола.
Следующие тонкие и длинные стволы загибали по спирали, то в одну сторону, то в другую, в зависимости от направления, в котором они росли. Постепенно, переплетая, сформировали косую решётку. В местах, где она получилась слишком редкой, вплели ветки — их наотбивали целую кучу, так что материала хватало. И всё это надёжно увязали плетями дикого винограда. Образовавшийся купол удерживал не только лёгонького Вячика — даже увесистый Саня безбоязненно залезал на самый верх, чтобы посильнее затянуть узлы или заправить в плетение непокорную толстую ветвь. Когда спохватились сделать вход, незагороженной осталась только совсем небольшая дыра у самой земли. Она и стала дверью, для закрытия которой соорудили отдельную плетёную решётку, укреплённую всё теми же завязками из винограда.
* * *
Солнце ощутимо клонилось к горизонту, когда Любаша надвинула на костёр ставшие уже короткими огарки ещё недавно длинных дровенюк.
— Давайте, парни, дуйте на тропу и принесите дров, чтобы на всю ночь хватило. А мы с Ленуськой к речке сходим, ополоснёмся, — взяв в руки по длинной палке с обожжённым концом, девчата отправились к склону. А парни потопали туда, куда их только что послали.
Сделали четыре ходки, притащив большие, сколько унесли, охапки хвороста и пару почти целых деревьев — они когда-то были сломаны и к настоящему моменту совсем высохли. Правда, мелких ветвей на них не оставалось — видимо, все ушли в пищу тем самым «ломателям». Ну а потом принялись «рубить дрова» — то есть ломать добытое камнями. Часть готового сразу затаскивали в хижину — Вячик принялся складывать грубое подобие лежанок: — Не на сырой же земле валяться! — аргументировал он.
