С. 81
Сверху лезут на Краков, а снизу – на Венгрию.
Русские войска остановились осенью 1914-го в 80 километрах от Кракова, а сербы – у границы Хорватии, которая тогда была административной частью Венгрии.
— Неважно, пани Мюллерова, я поеду на войну в коляске. Знаете кондитера за углом? У него есть такая коляска. Несколько лет тому назад он возил в ней подышать свежим воздухом своего хромого хрыча-дедушку. Вы, пани Мюллерова, отвезете меня в этой коляске на военную службу.
Патриот-калека в инвалидной коляске впервые возникает в повести. Только добычей транспортного средства было поручено заняться не служанке, которой у Швейка-сапожника из повести не было, а подмастерью по имени Богуслав. Так, кстати, звали младшего брата Гашека.
Принципиальное отличие ситуации в повести от ситуации романной в том, что Швейка из повести никто на медкомиссию не вызывал и даже не думал, выгнала его на улицу в коляске и заставила кричать: «На Белград, на Белград» бесконечная любовь к родине и царствующей фамилии.
Виндишгрец и прочие паны генералы
Утром спозаранку войну начинали.
Гоп, гоп, гоп!
См. комм., ч. 1, гл. 4. с. 59 и комм., ч. 1, гл. 1, с. 25.
Не робей, ребята! По пятам за вами
Едет целый воз, груженый деньгами.
Гоп, гоп, гоп!
Здесь, по всей видимости, в дополнение к комм., ч. 1, гл. 6, с. 74 будет уместно заметить, что денежное довольствие рядового австро-венгерской армии в зависимости от рода войск и части составляло от 6 до 15 крон в месяц.
С. 82
— Не бойтесь, я – доктор Павек из Виноград.
Одно из кажущихся очевидным свидетельств того, что романный Швейк не живет в Виноградах. То есть по меньшей мере странно представляться: «я из Виноград», если дело в этих, собственно. Виноградах и происходит. См. также рассказа Швейка, начинающийся словами "Когда я несколько лет назад жил на Виноградах", комм., ч. 3, гл. 2, с. 82.
См. также комм., ч. 1, гл. 5, с. 64.
С. 83
Швейку недоставало еще только букетика цветов, какие носят все рекруты. Пани Мюллерова раздобыла ему и букет.
Сравни энтузиазм Швейка с похоронным настроением рекрутов из Воднян, что явились на призывной пункт с черными искусственными гвоздиками в петлицах, комм., ч. 2, гл. 2, с. 318.
Старуха толкала перед собой коляску, в которой сидел мужчина в форменной фуражке с блестящей кокардой и размахивал костылями.
В оригинале блестящая кокарда с инициалами императора на ней FJI (František Josef I) – называется народным словом frantík, этимология которого очевидна. Менее очевидна также ходячая народная расшифровка, которая дается в повести – Für Jüdische Interesse. За еврейские интересы. Речь, само собой, прежде всего о банкире Ротшильде, за заслуги перед империей и династией пожалованном Габсбургами баронским титулом, но важнее другое – косвенное выражение известной неуверенности части чехов по поводу настроений своих же, но немецкоговорящих евреев, с кем они. Так, в повести у Гашека не немчура, а какой-то еврей, крикнувший возле коляски Швейка: «Heil!», получает по шапке возле Музея.
