Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка» | страница 39



Superarbitrace jest slovo původu latinského. Super – nad, arbiträre – zkoumati, pozorovati. Superarbitrace tedy «nad-zkoumání».

Dobře to řekl jeden štábní lékař: «Kdykoliv prohlížím maroda, činím tak z přesvědčení, že se nemá mluvit o, superarbitrare, nadzkoumání, nýbrž o,superdubitare, nadpochybovánf, že takový marod je nade vši pochybnost zdráv jako ryba. Z toho principu také vycházím».

Суперарбитрация – слово латинского происхождения. Супер – особое, арбитрар – решение, заключение. Суперарбитрация таким образом – вынесение особого решения.

Но еще лучше это объяснил один штабной врач. «Когда осматриваем пациента, исходим из посылки, что речь идет не о вынесении особого решения, а о появлении особого подозрения, пациент особо подозревается в том, что здоров, как бык. На этом принципе стоим».

В существующем русском переводе рассказа «Решение медицинской комиссии о бравом солдате Швейке» (МГ1955, перевод Д. Горбова) абзац с объяснением смысла слова «суперарбитрация» просто выпущен.

См. также комм., ч. 1, гл. 8, с. 87.

См. также шутку, построенную на совпадении звучания слов «суперарбитрация» и «субординация» – комм., ч. 2, гл. 3, с. 377.


— Как не понять, — согласился Швейк. — Осмелюсь доложить, понимаю и во всем, что вы изволите сказать, сумею разобраться.


В оригинале «сумею разобраться» – один из многочисленных в романе русизмов orientýrovat (со ráčejí říct, dovedu orientýrovat), использованный вместо законного чешского orientovat. Подробнее об этом весьма характерном для книги явлении см. комм., ч. 1, гл. 3, с. 52.

Здесь можно отметить особый комический эффект употребления подозреваемым в государственной измене русского деривата вместо немецкого, каковым является чешский глагол orientovat.


— Как же, ваша милость. Покупаю вечерний выпуск «Национальной политики», «сучку».


«Národní politika» – одна из солиднейших чешских газет, непрерывно издававшаяся с 1883 по 1945 гг. Первоначально была органом довольно консервативной Старочешской партии Staročeši (см. комм., ч. 1, гл. 1, с. 32), но в описываемое время не чуралась уже и определенных, не слишком уж отчаянных, либеральных идей. Основной аудиторией газеты была мелкая и средняя чешская буржуазия. Гашек со свойственной ему беспринципностью охотно печатался в «Национальной политике», и вообще любил ее читать, считая чистым и неистощимым источником здорового идиотизма. Не удивительно, что героиней одного из самых его язвительных уже послевоенных фельетонов – издевательского некролога «Об Ольге Фастровой» («Za Olgou Fastrovou» – «Rudé právo», 1922) стала многолетняя звездная колумнистка и редактор газеты (в ту пору уже официального печатного органа Национально-демократической партии – Národní Strana Demokratická). См. также комм., ч. 1, Послесловие, с. 251.