— Что вы имеете в виду, сэр? Неужели вторую ногу он потерял из-за кита?
— Из-за кита! Подойди-ка поближе, молодой человек: ее пожрал, изжевал, отгрыз ужаснейший из кашалотов, когда- либо разносивших в щепки вельбот! О!
Я был несколько встревожен горячностью, с какой он произнес эти слова, и тронут искренним горем, прозвучавшим в них, но как мог спокойнее произнес:
— То, что вы рассказали, должно быть, истинная правда, сэр. Но откуда же мне знать, что есть киты, которые отличаются такой необычайной свирепостью?
— Послушай-ка, молодой человек, что-то голос у тебя сладковат. Не похоже, чтобы ты был моряком. Ты уверен, что уже ходил в море? Совершенно уверен?
— Сэр, — сказал я, — мне кажется, я уже сообщил вам, что плавал на торговом…
— Ну, ну, ну! Помни, что я говорил тебе о торговых су-
дах, не раздражай меня, я этого не потерплю. Ну, поехали дальше. Я слегка намекнул тебе на то, что собой представляет китобойное дело. Так как же? Все еще испытываешь к нему склонность?
— Да, сэр.
— Очень хорошо. А теперь отвечай, только быстро: сможешь ты зашвырнуть гарпун в пасть живому киту, а следом за гарпуном прыгнуть туда и сам?
— Да, сэр, если это будет совершенно необходимо, то есть, если без этого никак нельзя будет обойтись… в чем я сильно сомневаюсь.
— Ладно, хорошо. Но ты ведь решил пойти в китобои не только, чтобы разузнать, что за штука китобойное дело, ты хочешь еще и поглядеть мир, — так ведь, кажется, ты выразился? Ну, так сходи-ка вон туда, на нос, и загляни за планшир, а потом вернешься и расскажешь, что там видел.
С минуту я стоял в нерешительности, озадаченный этим неожиданным приказанием, и не знал, отнестись ли к нему серьезно или посчитать шуткой. Но капитан Фалек, собрав у глаз все свои морщины, смотрел на меня грозно и повели-тельно.
Пройдя на нос, я выяснил, что судно, мерно покачиваясь на волнах, стоит на якоре, нацелившись в открытый океан. Передо мной был беспредельный простор, чрезвычайно угрюмый и однообразный — взгляду не на чем было остановиться.
— Ну, что скажешь? — проговорил капитан Фалек, когда я вернулся, — что ты видел?
— Ничего особенного, — ответил я, — только вода и вода. Но горизонт просматривается неплохо и, по-моему, приближается шторм.
— Так как же насчет того, чтобы поглядеть мир? Может, не стоит ради этого огибать мыс Горн, а? Можно глядеть на мир и стоя на берегу.
Но эти рассуждения не поколебали моего решения стать китобоем, а «Пекод» — судно не хуже, а, может быть, и лучше других; все это я высказал капитану Фа- леку, и он, видя мою решимость, согласился зачислить меня в команду.
