Внутренне трепеща перед уже признанным светилом, к тому же более чем в два раза старшим по возрасту, он нашел в себе силы для формирования такой самооценки, которая позволила обращаться с великим музыкантом-отшельником на равных. Но и сам он настолько потряс мастера своей внутренней силой и уникальной мощью интеллекта, что уже после нескольких встреч внезапно был приглашен на празднование его 60-летия. Именно Вагнер был первым, кто поверил в звезду Ницше, и первым, кто посоветовал ему издать книгу, в которой были бы собраны все новые идеи, революционные для разучившейся мыслить Европы, пораженной, словно неизлечимой болезнью, «вульгарным догматизмом». Вагнер неожиданно высоко оценил Ницше, и это дало Фридриху настолько окрыляющую силу, что в один миг он неожиданно преодолел земное притяжение и поднялся над всем миром. Это был тот уровень ободрения, который раз и навсегда меняет самооценку. Однажды великий музыкант написал молодому талантливому философу: «Если б вы стали музыкантом, то из вас вышло бы приблизительно то же самое, как если бы я посвятил себя филологии». Вагнер сознательно постарался поставить знак равенства между собой и начинающим искателем истин, и это было поразительное, почти немыслимое достижение Ницше, с которого реально был дан старт его победного шествия по миру. Однако это восхождение было воображаемым и относилось исключительно к внутренним победам Ницше. Непререкаемый авторитет Вагнера заставил базельского профессора поверить в верность избранного пути, в чем он, конечно, еще сомневался.
Не озарение свыше, не сверхъестественный демонический талант сделали Фридриха Ницше идолом XX столетия; он сделал это сам сознательным и четко сформулированным решением – в силу своего трагического одиночества с самого детства он бессознательно шел к какому-то неопределенному действу, и его приход к жизни мыслителя-отшельника стал осознанием того, что это единственный способ выжить, не идя на сделку с самим собой. Шопенгауэр лишь внес определенность в его сумбурную жизнь, став необходимым для каждого подобного решения толчком, следствием изогнутого понимания мира, свойственной не многим формой стремления завладеть этим миром или хотя бы повлиять на процесс его изменения – этого несовершенного, разлагающего от ложных ценностей кусочка вселенной. Вагнер же развязал ему руки, сделав свободным от всего постороннего, двусмысленного и не связанного с главным жизненным вопросом. Именно поиски своего места в жизни как защитный психологический процесс – ответ на длительную фрустрацию – толкнули Ницше к страстному самообразованию и тщательному изучению книжных полок.
