представлявший в те годы в Германии нечто вроде объединенных
«НФЖ» и
«Журнал двух миров», пошел еще дальше: «Прочитайте восхитительные строки
"Стихов времен" и
"Расплаты" из сборника
"Седьмое кольцо", и вы поймете, против кого направлены эти беспощадные выпады. Они были направлены против общества, потерявшего всякую совесть, погрязшего в самом постыдном материализме, растерявшего самое лучшее из того, что у нас есть: кровь. Эти
"Стихи времен" безжалостно отбрасывают все, что устарело. Они открывают всю полноту ненависти, наполняющей великого революционера Георге, и именно в них полностью проявляется глубина задачи, которая управляет его судьбой. Тут речь больше не идет об искусстве и поэзии, он касается более высоких ценностей человека, а эта война ведется с помощью оружия, которое пророк выковал сам: священного, очищенного, поэтического и пророческого слова».
Франция не отставала. В ноябре 1928 года ему был посвящен целый номер «Немецкого обозрения», в совет директоров которого входили такие знаменитости, как Жан Жироду, Леви-Брюль, Томас Манн и Жюль Ромэн. Тон оставался прежним. Андре Жид разразился восторженным письмом. Шарль Дю Бо написал хвалебную статью на двадцати страницах. Другой сотрудник накропал статью, заканчивавшуюся такими словами: «Наша вера в будущее рождена доверием, которое объединяет нас с тремя святыми: Гете, Хелдерлином и Георге, нашей верой в рождение классической немецкой культуры, в появление классической немецкой нации путем становления религии классического искусства.»
Кем же был этот могучий человек, способный вызвать такой порыв? Он родился в 1866 году и впервые прославился в качестве основного переводчика французской поэзии на немецкий язык. Он бывал в Париже, перевел Маларме, участвовал в поэтических четвергах. Его законом стал символизм, его девизом — искусство во имя искусства, его Граалем — магия слова. В своих сборниках поэм, «Гимны», «Странствия», «Альбагаль», он воздал должное своим французским учителям:
ВИЛЛЬЕ, что был довольно горд для трона,
ВЕРЛЕН, ребенок покаянный или грешник,
И ты, покрытый кровью воин мысли МАЛАРМЕ.
Начиная с 1903 года источник его вдохновения коренным образом изменился. Он был охвачен платонической страстью к некоему Максимину, трагически ушедшему из жизни в 1904 году. Этого молодого человека он возвел в ранг божества, святого хранителя, искупителя, короче говоря — полубога. С той поры его поэзия стала культом, жертвоприношением, литургией в память о Максимине и его ипостасях. Все опубликованные произведения пронизаны все той же кантиленой:
