Но Оленьке все было мало, и жизнь казалась ей неполной, потому что муж решительно не желал ей подыгрывать. Его не интересовали тусовки, он был вечно занят своей дурацкой работой, посещал только свои нудные корпоративные вечеринки, пытался общаться с ее предками, о которых сама Оленька предпочла бы забыть. Подумать только, он стал давать деньги ее папаше, какие-то там «гранты»!
Он ходил на заумные концерты, на которых Оленька умирала от скуки. Тыкал ей в глаза своей образованностью. Зато он терпеть не мог музыки, которая нравилась ей. Оленька рвалась на клевые вечеринки, где люди швыряли деньгами и вытворяли такое, что у нее голова кружилась и колени подгибались от сладкого предвкушения. Она знала, что бывает на этих вечеринках. Такие перформансы… такие хеппенинги! Оленька не брала в голову, что после некоторых перформансов, например после шоу с собаками, иные участницы покидают арену в сильно искаженном виде. Ей казалось, что все это безумно гламурно. А Никита слышать ни о чем не хотел. Работал как чумной, а ей приходилось сидеть дома.
Они начали ссориться. Пытаясь настоять на своем, Оленька пошла на самый простой и очевидный шаг: стала отказывать ему в сексе. Никита сделал следующий логический ход: начал искать утешения на стороне. Оленька последовала его примеру.
Она вообще пошла вразнос. Ему назло начала играть в казино и, конечно, проигрывала огромные суммы. Кроме того, она понемногу пристрастилась к наркотикам. Ей казалось, что нюхать кокаин — это очень шикарно. У нее был единственный критерий: она может себе это позволить. Остальное неважно. В конце концов Никите пришлось поместить объявление в газетах и в Интернете, что он не отвечает по ее долгам. Он пригрозил, что, если она посмеет пронести в дом наркотики, он прикажет охране ее обыскивать. Эту угрозу ему пришлось пустить в ход дважды, причем Оленька вырывалась, брыкалась, царапалась и визжала так, что закладывало уши. Но он добился своего: таскать кокаин домой она перестала.
Никита не мог понять, как дошел до жизни такой. Самое обидное, что на работе он проявлял поразительное чутье при подборе сотрудников. Компания существовала уже больше десяти лет, и за эти годы никто его не разочаровал, не обманул, не предал. Как же при женитьбе он мог так жестоко обмануться? У его жены обнаружилась ужасная манера: сделав очередную гадость, она бросала на него вороватый взгляд искоса, словно хотела узнать, что ей теперь за это будет. А делать гадости она умела. Пусть по мелочи — на что-то серьезное у нее, слава богу, ума не хватало, — но все равно это причиняло ему боль. Она стала звать его «Никита» с ударением на последней букве, как героиню известного фильма, прекрасно зная, что это его раздражает. Она брала без спросу и тратила на свои причуды деньги, отложенные на хозяйство, а когда Никита спросил ее об этом, беззастенчиво обвинила Дусю.
