— З-з-заси… — на Цибулькином языке это означало «Доброе утро, уважаемые пассажиры!». Пауза. — Сеня… — пауза и дальше что-то типа вопроса с нескрываемым удивлением: — вторник? — Пауза и с еще большим удивлением: — Пятнадцатое???
После этого Витя замолчал. То ли сводка его очаровала, то ли то, что пятнадцатое вторником уж никак не может быть, не знаю. То, что происходило дальше в Витином мозгу, науке неизвестно. В принципе, и на этом можно было бы побудку закончить, но Остапа понесло… Огромные цифры миль Витя почему-то пропустил и решил ознакомить экипаж (и весь мир) с погодой. А надо отметить, что была зима. В сводке значилось: «Температура воздуха — 8 градусов, температура воды за бортом — 8 градусов. Как Вите удалось сосредоточиться больше, чем на одном слове, я не представляю, но он выдал фразу, известную во всем Черноморском пароходстве:
— Температура воздуха… — очень большая пауза: — И воды… — самая большая пауза. И наконец Витя с радость сообщил миру: — Одинаковая!!!
Математик, млин! Витины силы иссякли. Сводка закончилась. Экипаж информацией остался удовлетворен. Туристам день в Ялте уже ничего омрачить не могло.
P. S. Когда я спросил подружку, почему они сами сводку не дали, с ней приключилась истерика, но она сумела выдавить:
— Радиотехник все-таки!
В рейсе, когда она мне это рассказывала, радиотехником был я.
http://arielka79.narod.ru/texts/more.htm
Автор: ICQ 21883519
Дегустация
Было это в рейсе в центральной восточной Атлантике. Рыбы почти не было. Народ скучал, и со скуки начали дурковать. А где дуркование, там и изготовление самогона да браги.
И была на судне пара: он — немец по происхождению, по фамилии — Бехер, а у него жинка по профессии пекариха, ну то есть пекла хлеб. Поэтому владелица драгоценных дрожжей. А где дрожжи, там и бражка с самогоном.
И тут «сигнал» (в смысле — настучали). А как последствие — уже реальный стук в двери каюты, где жила наша пара. Микола открывает двери, а там — комиссия: помполит, старпом, предсудком, парторг. С намерением учинить шмон. Микола Бехер мигом сориентировался: заклинивши своим здоровенным телом двери, крикнул: «Нинка, выкидай!» Нинка начала метать в иллюминатор 3-литровые банки с брагою. И когда великошановна комиссия наконец втерлась в каюту, трофеем ее была одинокая 3-литровая банка, в которой браги было на четверть.
Следствием этого происшествия был товарищеский суд, последствия которого могли быть весьма тяжелыми: списание с рейса, «гон» с флота + статья УК. Дело-то было во времена горбачевской «трезвости» — 1985 год. Счастье случилось в деревянности председателя, который был тупой, как дрова. Когда все уже выступили, стало понятно: дело — труба.
