— Я понимаю, что вы имеете в виду, — кивнул Миллер.
— Она впервые пришла в мою церковь месяца три назад. Я сразу же заметил, что она не такая, как другие. Этот район приходит в упадок, большая часть домов перенаселена, наниматели постоянно меняются. Джоанна — несомненно, продукт другого, более устроенного мира. Она выглядела чужой здесь.
— Можете сказать нам, где она жила?
— Она снимала комнату у миссис Килрой, моей прихожанки. Это недалеко отсюда. Я дал констеблю Брэди адрес.
Тот факт, что он использовал полный официальный титул, подчеркивало новый поворот в их отношениях. Он как бы готовил себя к ответу на вопросы, которые, как он знал, неизбежно последуют.
— Я понимаю, отец, это может создать для вас трудную ситуацию, — мягко сказал Миллер. — Но на девушку навалились проблемы, и она дошла до полного отчаяния, что и заставило ее уйти из жизни таким путем… Можете ли вы пролить какой-то свет на них?
Брэди осторожно прокашлялся и потоптался. Старик отрицательно покачал головой:
— Для меня тайна исповеди является абсолютной. Вы наверняка знаете об этом, сержант.
Миллер кивнул:
— Конечно, отец. Я не буду принуждать вас больше. Вы и так нам очень помогли.
Отец Райан встал и протянул руку:
— Если я могу как-то еще поспособствовать, не колеблясь приходите ко мне.
Брэди уже направился прочь, и Миллер пошел за ним, но остановился в нерешительности:
— Еще одно, отец. Я понимаю, что возникнут определенные трудности с похоронами из-за того, как наступила эта смерть.
— Не в этом случае, — твердо ответил отец Райан. — Здесь есть несколько смягчающих обстоятельств. Я хочу обсудить это персонально с епископом. Могу сказать с некоторой определенностью, что не предвижу больших затруднений.
Миллер улыбнулся:
— Я доволен.
— Извините меня, что я так спрашиваю, но мне кажется, вы проявляете какую-то личную заинтересованность в этом деле. Ответьте, почему?
— Я вытащил ее из реки собственными руками, — нахмурился Миллер. — И не могу этого забыть. Знаю только одно: я хочу схватить того, кто виноват в ее смерти.
Отец Райан вздохнул:
— Многие считают, что священники совершенно отрешены от мирской жизни, однако я ежедневно сталкиваюсь с людскими слабостями, и гораздо чаще, чем обычный человек встречает испытаний на своем пути в течение всей своей жизни. — Он мягко улыбнулся. — И все-таки я верю, что у большинства людей доброе сердце.
— Хотел бы я согласиться с вами, отец, — грустно сказал Миллер. — Хотел бы согласиться.
