Мы не просто связаны по работе, мы дружим с Наташей много лет. Я вообще все знаю о ее жизни, также, как она о моей. И моя «неувядающая» телевизионная красота – это, кстати, во многом ее личная заслуга. Примерно процентов на пятьдесят. Тут замаскировать, здесь подчеркнуть, обвести, нарастить… Глядишь – и глаза светлее, и улыбка нежнее, и цвет лица наводит на мысль о здоровом образе жизни. Еще тридцать процентов трудового вклада в мою внешность записываю на счет операторов: ребята стараются от души, ибо нас, женщин «за тридцать», надо снимать аккуратно, вдумчиво, порой изобретательно. Одним словом, с чувством… или сочувствием… Ой, что-то я и вправду сегодня никак не соберу себя по фрагментам!
Справедливости ради надо добавить, что еще двадцать процентов я ставлю в заслугу исключительно маме и папе. Моей красивой маме всегда говорили: «Катя, как Риточка на тебя похожа… Но ты все равно лучше». Мама действительно и внешне лучше меня, и вообще. А папа в молодости был как две капли воды похож на французского актера Жана Маре. Это сейчас уже не очень похож, да и Жана Маре теперь знают только киноведы. Воспоминания о родителях заставляют меня снова украдкой улыбнуться. Наташа замечает мою «необязательную» улыбку и тоже немного расслабляется, чего уж там…
Новый день вступает в права, скоро мы начнем шевелиться уже не по инерции, а вполне осмысленно и даже с некоторой грацией, нащупаем общий ритм и станем не самой тусклой частью этого постоянно меняющего картинку яркого калейдоскопа – телевидения.
Наташа распустила мне волосы по плечам и серьезно, почти грозно всматривается в мое отражение в зеркале. Потом начинает экспериментировать с прической. Со стороны может показаться, что она от нечего делать шалит: то сделает два девчачьих хвостика-белочки, то перекинет волосы вперед, как в страшненьком японском фильме «Звонок»… Говорит:
– Может, Кармен сегодня закрутим, а? Все наверх, гладко, колечки на виски? Ты как, в настроении?
Я смеюсь в ответ:
– Шутишь? Я сегодня не Кармен, я сегодня старуха Изергиль. Что-то меня невротическая бессонница замучила вконец. Устаю от перепадов: сначала перевозбуждение – потом бессонница. Засыпаю под утро. Кофе не помогает. Ну и глянь, результат на лице: «И я была девушкой юной, лет сто или двести назад…»
Наташа отмахивается:
– Ну вот, только самокритики нам с утра не хватало. Найдется, кому про тебя слово доброе сказать, я тебя уверяю… Сто раз тебе говорила и буду говорить: «Ты прекрасна, спору нет! Ты на свете всех милее…» А сейчас я еще сделаю, что «и румяней, и белее!»
