Но разве тот ему что-нибудь сделал? Против него динки не восставали. Да и стрелять он мог только в крайней опасности: выстрел выдал бы врагам, что к застигнутому врасплох Гассану спешат на помощь.
Белая Борода еще мучился всеми этими сомнениями, как вдруг зашумели кроны деревьев и по лесу пронесся ураган. Фигура пригнувшегося воина задвигалась, и наклоненная голова, выступающее копье оказались пустым призраком. Перед ним торчали ветки кустарника, колеблемого ветром.
С досадой Белая Борода оставил свою засаду и пошел к тому месту, где предполагал воина, чтобы окончательно убедиться в своей ошибке.
Он видел перед собой одни ветки ядовитого молочайника, соком которого туземцы отравляют свои копья.
«Вероятно, сегодня утром динки не преминули вновь опустить свои стрелы в этот сок! Но к чему эти мучительные мысли? Один Господь властен в жизни и смерти!»
И с этими мыслями Белая Борода двинулся вперед. По временам он останавливался и прислушивался, так как в темноте лучше руководствоваться слухом, чем зрением.
Ему показалось, что он слышит отдаленный шум, но не мог различить отдельных звуков. Белая Борода подходил к тому месту, где расстался с Гассаном, и у него мелькнул луч надежды. В этом месте находилось верное убежище от преследователей — ворота смерти, в которые не решился бы войти ни один динка. Шум приближался. Можно было расслышать воинственные крики. Чем ближе подходил он к тому месту, откуда они доносились, тем радостнее становилось у него на душе.
Наступил момент дать знак преследуемому Гассану, что близко подкрепление. Направо в каких-нибудь ста шагах должны были находиться ворота смерти. Белая Борода остановился и выстрелил в воздух; потом он крикнул: «Гассан! Гассан!» и вновь зарядил ружье. Эхо повторило крик.
В то же мгновение направо от него раздался ответный выстрел и ясно послышалось: «Белая Борода, Белая Борода!».
Быстрым скачком охотник исчез в соседнем кустарнике и бросился по направлению доносящегося до него крика:
— Сюда, сюда, брат, товарищ!
Через несколько секунд он стоял у ворот смерти на маленькой площадке, где еще лежали мертвый осел и убитый леопард, а еще через несколько секунд новые друзья — Белая Борода и Гассан, освещаемые слабым светом луны, протянули друг другу руки.
Сколько чувства было в этом искреннем взаимном рукопожатии, сколько бесконечной благодарности с одной, сколько искренней радости с другой стороны!
Велика сила дружбы и живительно ее действие! Это добродетель, возвышающая наше сердце, безразлично, даем мы или берем.
