Вальдемара. Он тихо сказал:
То, что вы сделаете, будет хорошо…
Тонкая улыбка промелькнула на губах Вальдемара.
Сейчас он сделает еще одно признание. Насколько труднее пришлось ему убедить донну Селесте, мать Пеле. «Это был дождь из слез, настоящий тропический ливень, который обрушился на меня, едва я коснулся этого вопроса». По ее печальному лицу катились такие крупные и обильные слезы, что настала очередь Вальдемара де Брито потерять голос. Он неподвижно стоял посреди кухни, опустив руки. Мать Пеле, донна Селесте, беззвучно плакала. Добрый Вальдемар смотрел на блестящие от катившихся слез щеки. На мгновение он подумал, что придется отступить.
Но это был не тот человек, который признает себя побежденным, не испытав все (потрясающий адвокат этот Вальдемар де Брито!). Он снова начал говорить своим тихим и ласковым голосом, отвернувшись к окну, старательно избегая взгляда этой женщины, которой причинял боль. Вальдемар говорил о будущем ребенка, о своей привязанности к их семье, о судьбе футболистов-про- фессионалов в Бразилии, об их карьере, о страданиях негров, цене счастья, своей добросовестности и о многом другом.
Он, словно итальянец, все время жестикулировал руками. Мать Пеле остановила его и воскликнула:
Но ведь Дико только пятнадцать лет!
Вальдемар почувствовал ее колебание… Он медленно прислонился к окну.
Скоро шестнадцать.
А затем пустил в ход главный аргумент, тот, который и толкнул его на этот шаг:
Во всяком случае, у меня предчувствие, что из него кое-что получится. — И добавил, что в этом возрасте очень полезно заставить парня самому выпутываться.
Но он увидел, что донна Селесте смотрит в сторону, а он, выходит, говорит в стену… Настаивать бесполезно.
Хорошо, — последовал нервный жест. — В конце концов, это не мое дело, решать должны вы. Если хотите, чтобы Пеле всю жизнь оставался никем, — смотрите… Однако я всегда буду считать, что был прав. До свидания.
Никогда никто не видел его таким взволнованным. Он взял газету, скрутил ее могучими руками и быстро вышел из дома. Но едва он достиг тротуара, как мать Дико подошла к двери и стала его звать:
Сеньор Вальдемар! Сеньор Вальдемар!
Он вернулся.
Извините меня. Вы, конечно, правы. Стоит отвезти Дико в Сантос, раз вы считаете, что так для него будет лучше.
Вальдемар де Брито застыл по стойке «смирно» в дверном проеме. Пеле подумал, что именно так когда- нибудь ему придется стоять во время исполнения военным оркестром бразильского гимна перед международным матчем. Он находил Вальдемара необычайным.
