Великие битвы уголовного мира. История профессиональной преступности Советской России. Книга вторая (1941-1991 г.г.) | страница 47

Короче говоря, «суки» обратились с предложением о сотрудничестве непосредственно к чекистам. И чекисты легко пошли на этот союз, который — как им казалось — сулил немалые выгоды. Ещё бы: ведь поддержки лагерного начальства искали хоть и уголовники, но всё же люди, проливавшие кровь за Родину! К тому же эти «сознательные» заключённые хотели помочь администрации в наведении порядка, ненавидели своих бывших подельников, а самое главное — готовы были взять на себя всю грязную работу, связанную с применением насилия!

В конце концов, что, кроме пользы, может дать резня в воровском мире? — рассуждали чекисты. Чем больше ворья погибнет с обеих сторон, тем лучше. Тем спокойнее станет и в лагерях, и на свободе. В этих рассуждениях, конечно, была своя логика. Но дальнейшие события доказали ошибочность «розовых мечтаний» лагерных теоретиков.

И всё же на первых порах чекисты вручили «сучне» карт-бланш, предоставили «зелёную улицу», которую «штрафники» с энтузиазмом принялись мостить трупами «воров».

Для начала гулаговское начальство искусственно обеспечило «блядской масти» численный перевес над «законниками». Прежде всего это стало возможным в тюрьмах — с их камерной системой, где воры содержались относительно небольшими группами и были изолированы друг от друга. Как правило, чисто «воровских» «хат» было мало. Существовали, конечно, «абиссинии» и «индии», но чаще всего «блатные» содержались вместе с общей арестантской массой — «перхотью». И рассчитывать на поддержку этой «перхоти» — «мужиков», «фраеров», «политиков» — «законникам» не приходилось. Вот уж кто меньше всего сочувствовал уголовным «авторитетам»!

Тем более «суки» постоянно подчёркивали, что их главная цель — защитить общую массу заключённых от воровского «беспредела», навести в местах лишения свободы порядок, добиться справедливости… Поначалу многие арестанты этому верили.

Итак, с тюрем начались так называемые «гнуловки» — попытки насильно заставить «воров» отказаться от «воровской идеи» и «закона». Делалось это достаточно просто: в камеру заходила специальная команда «сук», вооружённых с ног до головы ножами, заточками, «пиковинами». Они выявляли среди зэков тех, кто относился к «воровскому братству» (благо, многих «суки» знали не понаслышке: вместе «чифирили», а то и «колупали лабазы»). После этого отделяли «воровскую масть» от общей массы арестантов и предлагали «блатным» здесь же, публично, отказаться от «воровского закона» и принять «закон» «сук». Это обязан был сделать каждый в отдельности, при скоплении свидетелей, чтобы потом не было возможности найти для себя никаких оправданий, «отмазок»: мол, я ничего не говорил, от меня ничего не слышали… Ну, а если «вор» упорствовал — вот тут и начиналась «трюмиловка».