«Т. к. поймать беглеца, а потом вести его по тундре трудно и опасно, его пристреливают, отрезывают голову и прячут от зверя. Когда соберется достаточно, мешок с «головками» погружают на санки или в лодку и отвозят «заказчику». Мешок выглядит так, как если бы в нём были арбузы»…
Интересно, что документы на выплату «премиальных» оформлялись счетоводами, которые чаще всего были заключёнными. Так что зэки легко перенимали «нравственные принципы» гулаговского начальства.
Для Васи отрезание чужой головы было поступком совершенно естественным, всё равно как намазывание бутерброда. В самом деле: ведь нужно доказательство — вот и получите! Так же естественно и зарезать человека, который чем-то мешает, стоит на твоём пути, не то сказал или не так поступил. А что тут такого? Не зря же в уголовном фольклоре существует поговорка: «Ему человека зарезать — как высморкаться»…
К сожалению, в уголовном фольклоре почти не отразился героический быт «блатных» защитников страны. Хотя до нас дошла довольно популярная песня — обращение «штрафника»-уголовника к своей любимой:
Помнишь чудный, ясный вечер мая,
И луны сверкающий опал?
Помнишь, целовал тебя, родная,
Про любовь, про ласки толковал?
От любви окутан ароматом,
Заикался, плакал и бледнел.
Ах любовь, ты сделала солдатом
Жулика, который погорел.
Погорел он из-за этих глазок,
Погорел он из-за этих глаз!
Ах судьба, ты знаешь много сказок,
Но такую слышишь первый раз.
И теперь в окопе сером, длинном,
К сердцу прижимая автомат,
Вспоминает о своей любимой
Бывший урка — Родины солдат.
Где ты, дорогая, отзовися!
Бедный жулик плачет по тебе.
А кругом желтеющие листья
Падают в прохладной полутьме.
Может, фраер в галстуке богатом,
Он тебя целует у ворот.
Хоть судьба смеётся над солдатом,
Жулик всё равно домой придёт.
Он придёт с победой, громкой славой,
С орденами на блатной груди.
Но тогда на площади на главной
Ты его с букетами не жди…
Дальнейшие события показали: преступные, зверские инстинкты во время войны проявляются с особой силой, как только для этого создаются хотя бы маломальские условия. Повторим: преступники и на фронте оставались преступниками, в их среде привычным делом были пьянки, картёжные игры, поножовщина. При удобном случае они не брезговали грабежом или мародёрством. Видимо, это было достаточно очевидно и для военного командования Красной Армии. Поэтому с резким изменением положения на театре военных действий в пользу СССР было решено прекратить пополнение действующей армии профессиональными преступниками — «урками». В 1944 году в соответствии со специальным распоряжением ГУЛАГа перестали призывать на фронт неоднократно судимых уголовников, в том числе и «сидельцев», отбывавших сроки наказания за незначительные преступления — если эти преступления были рецидивными.
