«Неужели это то, чего ты хочешь?» – спросил навязчивый голос в его голове, но, как обычно, он постарался подавить в себе все посторонние мысли.
– Элена…
Она распахнула глаза, пошевелилась и медленно отделилась от стола. Женщина поправила одежду, даже не взглянув в его сторону. Ее волосы сбились, пряди упали на лицо, но она не обращала на это внимания. Он сделал это за нее, откинув волосы с лица.
– Да. – Ее затуманенный взгляд задержался на его лице лишь мгновение. Голос был хриплым, она откашлялась. – Конечно.
Он приподнял ее подбородок, чтобы лучше видеть лицо. Голубые глаза показались ему совершенно холодными, чужими. Неожиданно он почувствовал боль.
– Действительно? – Он был почти сердит.
Она резко отстранила его руку.
– Не нужно опекать меня! – Она оглянулась, словно в поисках чего-то, скрестила руки на груди. – Я же сказала: все в порядке.
Он внимательно изучал ее лицо, борясь с желанием заключить Элену в свои объятия, прижать к груди что есть сил. Согреть. Абсурдное желание… Но он поддался ему. Ее волосы щекотали его подбородок, и мужчина не смог бы сказать, что чувствовал в этот момент. Алессандро не узнавал самого себя, но все же держал Элену в руках, прислушиваясь к каждому прерывистому вздоху.
Он с сожалением отпустил ее, лишь когда она сама оттолкнула его.
– Прекрати! – тихо произнесла она. – Мне не нужно это подобие заботы.
Почему она заговорила об этом? Он терпеть не мог подобных сцен. И почему он все еще здесь?
– Элена…
– Я же попросила тебя оставить меня в покое! – прошипела она.
Алессандро выругался.
– То есть я могу воспользоваться тобой в любой момент? – Он был нарочито груб. – Могу нагнуть тебя на этом самом столе, заставить стонать и дрожать, и ты с удовольствием примешь это. С жадностью.
Ее лицо побледнело, но теперь ничто не могло его остановить. Какая-либо нежность, зародившаяся в его душе, окончательно пропала. Он был в ярости, не мог понять, кто заслуживал большего отвращения – она или он сам. Он просто хотел обрести покой, который царил в его душе прежде.
– Ты не можешь отказать мне ни в чем. Ни в чем!
– Тебе от этого легче? – Ее глаза метали молнии.
– Элена, меня нельзя назвать поборником скромности. И мне кажется, тебя это устраивает.
Она раздраженно повела плечами:
– Я знаю, ты не уважаешь меня. – В ее голосе прозвучало что-то вселившее в него чувство стыда. – Я прекрасно знаю, что ты обо мне думаешь, ты много раз повторял это. И не нужно еще раз доказывать мне ничего!
