– Была припаркована в Экеберге, – ответил Датчанин. – Рыбак велел найти что-нибудь похожее на катафалк. – Он громко рассмеялся. – Похожее на катафалк!
Я не стал задавать дальнейших вопросов, например почему здесь пахнет рыбой. Я только что понял, что пахнет от них. Я вспомнил, что и сам пропах рыбой во время визита в служебное помещение магазина.
– Как ощущения? – внезапно спросил Кляйн. – Тебе же предстоит убрать собственного босса.
Я понимал, что чем меньше буду разговаривать с Кляйном, тем лучше.
– Не знаю.
– Конечно знаешь. Рассказывай.
– Отвяжись.
– Нет.
По Кляйну было видно, что сдаваться он не собирается.
– Во-первых, Хоффманн не мой босс. Во-вторых, я ничего не чувствую.
– Конечно он твой босс! – Его голос тихо зазвенел от ярости.
– Как скажешь.
– Почему это он вдруг не твой босс?
– Не важно.
– Ну давай, чувак. Сегодня вечером мы будем спасать твою задницу, почему бы не уступить нам… – он показал расстояние, раздвинув большой и указательный палец, – совсем чуть-чуть?
Грузовик круто повернул, и мы заскользили по гладким крышкам гробов.
– Хоффманн платит мне поштучно, – сказал я. – И поэтому он – клиент. А помимо этого…
– Клиент? – повторил Кляйн. – А Мао был штукой?
– Если Мао был одним из тех, кого я устранил, то да, тогда он был штукой. Крайне сожалею, если ты был привязан к этому человеку.
– Привя… – брызгая слюной, начал Кляйн, но скис, остановился и тяжело задышал. – Как думаешь, сколько ты сам проживешь, убийца?
– Сегодня вечером штука – это Хоффманн, – сказал я. – Предлагаю сосредоточиться на этом.
– А после того как он будет устранен, – произнес Кляйн, – штукой станет другой.
Он смотрел на меня, даже не пытаясь скрыть ненависть.
– Поскольку вполне очевидно, что ты любишь ходить под боссами, – сказал я, – я должен напомнить тебе о полученных от Рыбака приказах.
Кляйн собрался было поднять свой жуткий обрез, но Датчанин опустил руку ему на плечо:
– Расслабься, Кляйн.
Грузовик снижал скорость. Водила сказал в окно:
– Пора ложиться в кроватки вампиров, ребята!
Мы подняли крышки своих гробов, по форме напоминавшие бриллианты, и залезли внутрь. Я подождал, пока Кляйн не закроет крышку своего гроба, и лишь потом закрыл свою. Изнутри крышка крепилась двумя винтами, которые надо было закрутить всего на пару оборотов, только чтобы крышка держалась на месте и чтобы ее легко можно было открыть, когда наступит момент. Я больше не нервничал. Но коленки тряслись. Удивительно.
Мы остановились, и с улицы донеслись звуки открывающихся дверей и голоса.
