Она взглянула на Бена – он смотрел куда-то поверх ее головы.
– Коттедж – это вложение. Я, скорее всего, продам его.
Ей стало больно при мысли, что Бен продаст свое убежище, место, которое стало его домом.
Лус отвернулась к огню и сказала:
– Такое впечатление, что электричество не включат до ночи.
– Да. Посмотрим, каковы будут дороги утром.
– Хочется верить, что дороги будут в порядке. – Она встала и добавила: – Хороший сон пойдет нам на пользу перед поездкой. Увидимся утром.
Она не стала оглядываться, чтобы проверить, какое у него выражение лица, не стала ждать, чтобы он пожелал ей доброй ночи. Но она не успела дойти до двери, как раздался его голос:
– Что, если я скажу, что ты стоишь того, чтобы я нарушил свое правило?
Он произнес это так тихо, что она подумала, что ослышалась.
Лус повернулась к нему. Сердце гулко стучало о ребра.
– Но я все та же Лусинда Майлз, над которой ты потешался в университете.
Бен покачал головой:
– Ты очень сильно изменилась.
Лус слегка улыбнулась:
– Ты тоже.
Чтобы не передумать, она поспешно закрыла за собой дверь и, как была в одежде, легла в холодную постель.
Бена ожидала тревожная ночь на диване. Ему снились темные волосы на фоне кирпичных стен. Но ему, по крайней мере, было тепло, а вот Лус, должно быть, замерзла в своей холодной постели. Хотя по ее виду, когда она еще до восхода солнца появилась перед камином, трудно было что-либо определить.
– Поздравляю с сочельником, – пробормотала она, протянув руки к огню. Ее чемодан стоял у входной двери, совсем как в Честере, когда она собралась уходить.
Бен сел, одеяло упало на колени. Он указал на чемодан:
– Надеешься сегодня добраться до Кардиффа?
– Я должна.
– Чтобы приготовить обед для семьи, – произнес он.
– Чтобы провести с ними Рождество, – поправила она его. – А ты разве не хочешь вернуться в Лондон и провести Рождество со своим братом?
– Думаю, что я нужен там Себу для деловой встречи, а не для пения рождественских гимнов у рояля. – А что, собственно, Себ хотел от него? Из-за Лус он совсем забыл о странном разговоре с братом.
– Прекрасно. Ты можешь не интересоваться ни семьей, ни домом, ни Рождеством, но мне нужно вернуться. Ты меня отвезешь?
– Если расчистят дороги.
К обеду тракторы освободили для проезда основную дорогу в деревне. Бен битый час выкапывал свой внедорожник из сугробов. Когда же они свернули на проселочную дорогу, то появилась надежда, что доехать удастся.
Тем не менее, пока позади не остался национальный парк Брекон-Биконс и они не выехали на широкое шоссе, Бен не почувствовал, что плечи у него расслабились. Он не любитель экстремальных ситуаций. И он раздражен на Лус. За что? За то, что она заставила его ехать сейчас, или за то, что она его оставляет?
