Кусок темного металла. Три сантиметра на, два. Он воткнулся острым краем в порог. Он не мог быть случайным. Он остался незамеченным, потому что было не до него.
И я мысленно восстановил траекторию: сомнений не стало. Если были. Взрыв произошел на метр как минимум правее, чем его обозначили имбецилы. Взорвался именно рояль. Я не забыл, конечно, какую дополнительную версию предложила мне Димкина теща. Борис смотрел на меня из-за нижнего угла рамы, стоять он, скорее всего, не мог, но смотрел пристально, вроде бы не моргая. Я бы мог подумать, что он внезапно помер или некие темные личности прикончили его, пока я брожу по тещам и по огородам. Да тут вообще возможны всякие варианты. Кто имел доступ к роялю? Какого черта понадобилось убивать Худур тому же Борису?.. Вероятно, если, следуя заветам Генки, я прослежу остальные смерти, только тогда что-то станет яснее. Борису же сейчас что-либо доказывать не имело смысла. Даже опасно. Если это в самом деле он срежиссировал ее смерть или знает о ее смерти больше, чем говорит мне.
Я сунул осколок в карман и пошел по меже к дому. Следовало, может быть, уехать прямо сейчас, а Боря проспится и уедет завтра. Призраки в таком его статусе едва ли его обеспокоят.
Борис оказался на террасе и вовсе не настолько уж невменяемый.
— Ну чего? Я здорово клюкнул. Сблевнул. По… методу Худур. Она все жрет, жрет, пьет на уровне, а потом шмыг в сортир — и вроде не пила…
— Я знаю.
Это я знал. Мне стало казаться, что вообще без Худур и дом этот, и та нагруженная драгоценной мебелью и утварью квартира пойдут-таки прахом. Борис гляделся беспомощным, особенно в этом доме. И — безумной смотрелась мысль соседки-тещи об убийце-муже. Конечно, мужик не слишком состоятельный как мужик, но убивать-то> вышибать из-под себя свою опору…
— Чего не пьешь? — вдруг спросил меня Борис с оттенком подозрения в недостаточном соучастии в скорбной ситуации. И тут же вполне трезво оценил возникший в окне призрак. То была подозрительная теща.
— Чего ко мне ходить? — начала она с вопроса. — кто их вообще-то видел? Гранатометчиков!
— Следователь, — сказал Борис, — а к тебе больше никто не придет, мотай отсюда!
— Я-то умотаю… — со зловещим обещанием в голосе не закончила речь соседка и провалилась за подоконник.
— Я-то умотаю! — послышалось уже где-то за .забором.
Вероятно, предполагалось появление вместо нее кого-то. Вроде всадника на «коне блед» для расстановки акцентов и покарания убийцы.
