- Не шуршать, - на всякий случай предупредила их Марисса и скрылась внутри помещения.
Сердце зашлось, пронзенное острой болью. Рен, такой мужественный, такой сильный, нерушимый, как скала, лежал на больничной койке такой слабый, беспомощный, беззащитный, опутанный проводами и трубками. И только слабое дыхание показывало, что он все еще жив.
Вокруг него пищали и гудели различные медицинские приборы, стояла капельница. Тело мужчины было облеплено пластырями, закрепляющими датчики и иглы. Марисса рухнула на колени на пол рядом с ним и взяла в свои маленькие ладошки его большую крепкую ладонь. Ощутив слабое биение его пульса, она улыбнулась: "Он жив. Он со мной". Слезы стекали крупными каплями по ее щекам и капали с подбородка на руку мужчины.
- Рен, Ренчик. Ты только не вздумай умирать. Ты просто не имеешь право бросать меня. Ведь знаешь, как говорят? Мы в ответственности за тех, кого приручили, - нашептывала девушка. - Ты не оставишь меня, правда? Ты поправишься, непременно поправишься. Ты так нужен мне. Ренчик, родной мой. Любимый.
Она судорожно всхлипнула и шмыгнула носом. Вдруг почувствовала на себе неподвижный пристальный взгляд и подняла голову. Ринар смотрел на нее из-под полуприкрытых век, и выражение его глаз определить было невозможно.
- Мне обязательно нужно было словить маслину в пузо, чтобы ты так надо мной ворковать начала? - тихим хриплым голосом, в котором, однако, отчетливо слышалась доля сарказма, осведомился он.
Мари встрепенулась, вытирая кулачками соленую влагу с лица.
- А ты, значит, специально трупом прикидывался? Чтобы подслушивать, да?
Губы Ринара изобразили подобие насмешливой улыбки, а Мари опять шмыгнула носом.
- Раз уж ты жив, то сделай милость, забудь все, что я сейчас тут наговорила. И вообще, особо не на что не рассчитывай, - ворчливо запыхтела она, смутившись.
Пальцы мужчины с удивительной для тяжело раненного силой сжали ее хрупкие пальчики. Он продолжал улыбаться и не сводил с нее острого, проникающего в душу взгляда.
- Как скажешь, Котена, - к саркастическому тону прибавились издевательские нотки.
В палату зашел Руслан и застыл удивленно на пороге.
- Так, я что-то не понял. Тебе кто сюда звал? - гневно начал он свою обвинительную речь. - У тебя своя койка-место в этом сарае имеется. Вот там я и хотел бы тебя видеть.
- Меня не зовут. Я сама прихожу, - кинула ему в ответ Мари свою излюбленную фразу. - А на твои пожелания мне фиолетово. Я как кошка, которая гуляет сама по себе. Дикий зверь из дикого леса.
