— Есть.
— Усыпляем.
Все следили за энцефалограммой. Секунда за секундой, минута за минутой.
— Есть REM, — сообщил Малый.
Ружицкий сбил ложечку, которая упала в стеклянную банку с громким звоном.
— Буди его.
Как только Игорь открыл глаза, он тут же заработал пощечину.
— Что тебе снилось?
— Господи… Сколько я спал?
— Это неважно. Что тебе снилось?
— Точно и не знаю. Была зима. Мы жили в каком-то замке, а там сквозняки были такие, что ой-ой-ой. Какая-то женщина, моя сестра или что-то вроде того, пришла с сообщением, будто бы кто-то… Король? Даже и не знаю. Что кто-то очень важный планирует поход на восток. Помню, что дорогу нам должны были указать колокола. Начались годы подготовки, крестьяне стаскивали запасы, мастерили какие-то телеги, рыцари устраивали охоты, только все шло не так. Кошмар какой-то.
— Неважно. Рассказывай дальше.
— Короче, в конце концов, мы выступили. По дороге нам угрожали какие-то страшные опасности, ежеминутно кто-то исчезал. Начались чащобы и бездорожья, грузовые лошади стали дохнуть. Но потом мы добрались до какого-то восточного города.
Я не знаю точно, в чем было дело, но миссию мы выполнили. Началось не менее тяжкое возвращение. Все мерли как мухи. Я знаю, что чувствовал себя паршиво. Я остался сам, с каким-то пожилым мужчиной. И вдруг, когда думал, что мне уже конец, мы услышали колокольный звон. Мой товарищ поднялся и крикнул: «Спасены! Слышен колокольный звон с церковных башен! Это уже Польша!» И вот тут-то вы меня разбудили.
Ружицкий развернул столик с ноутбуком, на который велась запись с камеры.
— Сколько лет прошло с того момента, когда ты услышал, что вас будут вести к себе колокола, до того момента, когда ты их услышал?
— Не знаю… Года четыре… или пять дет.
— Погляди на запись, — он нажал на соответствующую клавишу. — Всю историю с колоколами в фоне, длящуюся где-то лет пять, ты увидал во сне, длящемся в течение одной секунды.
Парень изумленно глядел на экран. Потом он отвел глаза.
— И что это доказывает?
— Я хотел показать тебе относительность сна. Там целых пять лет способно пролететь за одну секунду. А ты все это переживешь реально. Но ты можешь продвинуться еще на шаг. Ты можешь сам формировать течение времени. Можешь сформировать и сам сон.
— Как?
— Ты поймешь это, когда в первый раз задашь себе вопрос: «А не снится ли мне это?»
— Так ведь я же целый день задавал себе этот вопрос.
Ружицкий поднялся со стула.
— Ты должен задать его сам себе и во сне.
