— Я понимаю, что такую картину в антикварный салон не понесешь.
Главное не дать ему сойти с рельсов нашего разговора.
— Иностранцу какому-нибудь толкнуть, — предположил мой новый знакомый, беря бутерброд и осматривая его со всех сторон, — они до всякой классики страсть как охочи.
— Нужно разрешение на вывоз. Официально на краденую картину его не получишь.
— Достанут, коли нужно, сейчас все продается, все покупается. Если честно, так я в этом вопросе полнейший профан. Свои-то работы с трудом сбагриваю, вся мастерская завалена, ступить негде. Тебе к специалисту обратиться надо. К человеку со связями, знающему.
— Это ясно. А где его найти?
— Хочешь, порасспрашиваю, кто тебе может помочь?
— Конечно, — обрадовалась я, — это было бы здорово.
— Обещать ничего не могу, сама понимаешь. У меня таких знакомств нет, я с честными художниками общаюсь. Но постараюсь узнать, кто имеет отношение к таким делам.
— Спасибо. Буду очень обязана. А Ольга интересуется старыми картинами?
— Смеешься? Куда ей! У нее масштабы не те. Галерея есть, денег ни шиша. Перебивается кое-как, изображая из себя подобие благополучия. Вся эта классика ей вообще до фени. Она с наворотами любит, чем отвратительнее, тем лучше. Сама сегодня была — видела.
— Но она хотела выставить у себя одну коллекцию, состоящую сплошь из классики. Уговаривала коллекционера.
— Ольга? — Николай почесал бородку и протянул: — Ну-у, это, значит, для рекламы. Привлечь к себе внимание и народ. Так сказать, пиар. Думаешь в ее «Нео-арт» кто-нибудь заходит? Как же! Только на презентации. Да и то чтоб выпить на халяву. У нее там старушки-хранительницы, божьи одуванчики, сидят. Заплатит им рублей по пятьсот — семьсот в месяц, с них и довольно, а Ольге неразорительно. Плохо ли? Знай себе чаи гоняют да дремлют потихонечку. Без напряга. А добровольно ни одна собака не заглянет.
— Странно, место престижное, проходное, самый центр.
— Один черт. Не ходят туда, и точка. Чего о ней говорить.
— Колян! Ты! — услышали мы радостный возглас. — Чего так быстро ушел? Мы тебя обыскались.
К нам подсели подвыпившие дружки моего художника. Каждый торжественно представился мне в странно-полупьяной манере. Коля представил им меня.
— Что пить будем?
— Я на мели, — тут же предупредил один из них, чтобы и вопросов дальнейших о его платежеспособности не возникло.
— Угощаю, — щедро провозгласил другой.
— Разбогател, что ли? — удивился третий.
— Позавчера продал голую бабу одному хмырю. В живописи ни бум-бум. Видно, баба понравилась.
