Секционная работа — эта другая стихия, лежащая на обратной стороне рабочего дня. Нагрузка здесь значительно выше, а потому в процессе можно найти что-то общее с фитнесом. И сэкономить на спортивном зале. Мертвые тела сограждан разной комплекции эффективно заменят любые тренажеры. Кроме того, общение с родней и напарниками заменяется в секционной общением с врачами. Фамилии усопших уже определены и лежат у меня в кармане пижамы, написанные на маленьком квадратном листке. Сегодня их будет не меньше пяти, есть повод пропотеть. Я начну вскрытие с первых двух. А закончив, тут же начну быстро зашивать, чтобы освободить место для тех, кто в очереди. Да, здесь, в морге, как и в любом другом медицинском учреждении страны, очередь.
Как-то раз, глядя на внушительный список пациентов, которым уже никто не сможет помочь, я вдруг представил их говорящими. Лежа на полках холодильника, они обсуждали предстоящую процедуру.
— Извините, вы к доктору Савельеву, на вскрытие? — спрашивала сухая старушка в подгузнике у грузного бородатого мужчины. Он утвердительно кивает, вздыхая. — Так я за вами буду. Не подскажете, большая очередь?
— Четверо перед нами, — неохотно отвечал он.
— И надолго это?
— Ну, смотря сколько врачей работает, — резонно заметила ее соседка по холодильнику, рассматривая свою черную от гангрены ногу. — Я следующая пойду, — добавила она.
— Да не во врачах дело. Главное, сколько санитаров вскрывают, а он сегодня вроде один, — со знанием дела сказал мужчина.
— Значит, не скоро еще? — озабоченно уточнила гражданка в памперсе.
— Подождать придется, судя по всему, — согласился с ней бородач. — А вы что, куда-то торопитесь?
— Да нет, куда уж теперь торопиться-то, — понуро сказала она, словно вспомнив, что умерла. — Это уж я так, по привычке.
— Полжизни в очередях провели, и вот опять, — недовольно пробурчала дама с гангреной.
Все трое немного помолчали. Но вскоре разговор потек вновь.
— У меня с год назад подруга преставилась, так ее тоже вскрывали. И зачем только, в 82 года. Ума не приложу.
— Так надо же причину смерти выяснить, — снисходительно пояснил бородач.
— Чего ж тут выяснять? От старости, понятно дело, — возразила она.
— Нет такого диагноза «от старости». А справку о смерти выписать-то надо, а то и похорон не будет.
— Все ради бумажки, бюрократы проклятые, — ворчливо вставила бабулька с гангреной. — Ведь все нутро достанут.
— Как достанут? — испуганно переспросила та, что в подгузнике.
