— И как?
— Пока свободен как птица. — И добавил: — Как очень бедная голодная птица.
— Ну, ничего, это временно, — ободрительно сказал Вовка. — У меня к тебе вот какое дело. У тебя случайно нет на примете человека — к нам, дневным? Только надежный нужен, чтоб без сюрпризов.
Когда Старостин произнес это, Аид уже сидел на краю дивана и благосклонно взирал на меня. В тунике и сандалиях, похожий на бывалого хиппи, он будто говорил: «Читал, читал. писанину твою. Что ж, достойно. Уважил. Харон, значит? Писатель русский. И, как положено, без ломаного гроша, да в долгах. Ладно, подсоблю, мне не сложно. В качестве ответного жеста, так сказать.»
Вскочив с дивана, я выпалил в трубку:
— Да, есть такой человек. Темычем зовут. Парень надежный, с опытом, я его хорошо знаю.
В ответ Вовка заржал. Договорились, что приеду завтра, в 11 утра, когда основная выдача будет позади.
Сунул сотовый в карман, перевел дыхание.
— Ну, ни хрена себе поворотец. — протянул я. — Вот так Аид! Это же просто черт знает что за фокус! Дневным, спустя семнадцать лет! Только закончив роман. Таких случайностей не бывает, исключено. Мистика, мать ее. Прям наяву. Обидно будет, если сплю, — улыбнулся себе. Колючий груз неуверенности в завтрашнем дне свалился с плеч.
В дверь вошла мама. Увидев мое растерянное, но довольное лицо, спросила:
— Что случилось-то?
— Я, мам, работу нашел.
— Да ты что! — обрадованно воскликнула она. — И откуда звонили? Кто?
— Аид звонил. Из Царства мертвых. — серьезно ответил я.
— Кто? — недоверчиво переспросила она.
— Аид, мам, бог мертвых. Харон ему нужен. Сказал, что я подойду.
Пасмурное мартовское утро следующего дня было по-зимнему холодным и по-весеннему промозглым одновременно. Держа в руках папку с документами для трудоустройства, гражданин Антонов шел на собеседование в клинику на Финишном проезде. Вернее, так казалось со стороны окружающим. На самом же деле я направлялся к реке, хотя гранит городской набережной был в другой стороне. Мой путь лежал к реке более древней, древнейшей из всех, что знало человечество. Говоря языком, подобающим моменту, я направил свои стопы к брегам Стикса. И если пару лет назад я был там гостем, то сейчас меня ждала хирургическая пижама, на которой скоро появятся мои инициалы. Тогда она станет туникой Харона. И Царство мертвых, укрытое покровом московского морга, примет назад своего сына, на время заплутавшего в поисках себя самого в коридорах жизни.
