Книги ему Малфой действительно дал, когда заполучил фингал под вторым глазом, заявив, что для наследника Поттеров Гарри поразительно неотесан. Нотт же, удивительно спокойный и прекрасно воспитанный, проверял, что из прочитанного Поттер усвоил и как именно истолковал. Да даже Крэбб с Гойлом оказались не тупыми охранниками сиятельного Малфоя, а чем-то вроде вассалов, как их отцы при Малфое-старшем. Молчали они не потому, что не умели говорить, а потому, что привыкли держать язык за зубами.
— Похвально, похвально с твоей стороны строить планы на будущее, но все же…
— Или вот еще Лонгботтом, — перебил Гарри. — Тоже чистокровный, только затюканный какой-то. Его бы к нам на Хаффлпафф, он бы оттаял, а то его на Гриффиндоре испортят только! Либо он убьется.
— Как это?
— Просто. С метлы он уже падал. Мало ли, что еще… А так он по гербологии лучший, его бы мадам Спраут на руках носила!
«Если бы сумела поднять, — добавил Гарри мысленно. — Хотя она-то, наверно, сможет…»
— А почему бы тебе не попробовать подружиться, например, с Роном? — гнул свое директор.
— Пускай сперва извинится за «урода», тогда я его прощу, а там видно будет, — отрезал Гарри. Поскольку условием прощения было принесение извинений лично профессору Снейпу, Поттер был уверен, что скорее небо упадет на землю, чем Уизли пойдет на подобное. Кишка тонка.
— А вот Гермиона, очень умная девочка…
— Сэр, да ведь она только об учебе говорить может! От нее через пять минут в окно выкинуться хочется!
— Ну ведь много других хороших ребят, на твоем факультете, на других…
«Только вы мне что-то все одних гриффиндорцев подсовываете», — подумал тот.
— Гарри, а почему ты никогда не расспрашиваешь о родителях? — коварно сменил тему директор.
— А нафига? То есть, простите, сэр, зачем? — удивился тот. — Мне и без расспросов уже уши прожужжали, какими они были да что сделали. И в газетах много чего написано.
Он дожевал один лимон и достал второй, еще больше первого.
— Мерлин, мой мальчик, как ты их ешь? — не удержался директор.
«А как вы эту приторную пакость едите?» — хотел спросить Гарри, но вместо этого произнес:
— С удовольствием, сэр! Пожиратель я или нет, в конце концов?
На этот раз Дамблдор подавился по-настоящему, залив бороду чаем. Гарри искренне понадеялся, что она слипнется.
— Как ты себя назвал? — спросил тот, прокашлявшись.
— Пожиратель лимонов, — ответил Поттер, жуя. — Прозвище у меня такое, еще из той школы.
Директор выдохнул с облегчением, но объяснять ничего не стал.
