Валенти резко остановился и распахнул дверь с левой стороны. Он отступил на шаг, позволяя Лиз первой войти в комнату, а затем закрыл за собой дверь.
Лиз не удержалась, чтобы не ахнуть, оглядывая помещение без окон. Морг. Она находилась в морге. Лиз видела слишком много полицейских сериалов, чтобы не узнать ряды металлических камер вдоль одной стены.
«О боже! Это ведь не Макс. Она здесь, чтобы опознать тело. Чье? — закричал ее рассудок. — Кто там?»
Валенти прошел мимо нее и двинулся вдоль стены. Затем схватился за ручку одной из секций и выдвинул ее. От звука катящихся по направляющим металлических колесиков у Лиз побежали мурашки.
— Я хочу, чтобы вы взглянули на это. — Сказал Валенти, голос оставался спокойным и бесстрастным.
Там было тело, распластанное на холодном металле камеры. Пластиковая простыня укрывала его с головы до кончиков пальцев ног, но Лиз знала, раз ее привели сюда, Валенти откинет простыню, и ей придется смотреть. А ей не хотелось. Ох как не хотелось. Если она посмотрит, все обернется реальностью. Там будет лежать тот, кого она знала.
Ее глаза наполнились слезами. Когда Роза умерла, Лиз не видела ее тела. Она не могла заставить себя взглянуть, даже чтобы попрощаться. Сейчас ей не дают выбора. Так чье же это тело? Почему бы Валенти просто не рассказать ей что произошло?
Кто это? Ноги Лиз понесли ее к камере. Папа? Мама? Она не могла остановиться, чтобы не идти туда. Не могла удержаться, чтобы не взглянуть на тело. Конечно, через пластик она различила не многое, но труп точно не принадлежал кому-то из ее знакомых.
Немыслимая ярость охватила ее. Она резко развернулась к Валенти.
— Как вы могли такое сделать? Вы заставили меня думать, что…
Она не смогла закончить фразу. Если скажет еще хоть одно слово, точно разревется. А такого удовольствия она не собиралась доставить Валенти.
Валенти не ответил. Он взялся за верхний край пластиковой простыни обеими руками и на половину спустил ее.
— Что вы думаете об отметинах на этом человеке? — голос шерифа звучал так, словно он вел непринужденную беседу, и понятия не имел, что подвергает Лиз самому жестокому испытанию за всю ее жизнь.
Или это совсем его не заботило.
Лиз уставилась на Валенти. И увидела лишь собственное лицо, отраженное в зеркальных линзах его очков. Девушке казалось, будто она очутилась в каком-то странном сне. Ничто не имело смысл. Валенти просил ее помочь осмотреть труп незнакомца? Для чего?
— Отметки, — повторил Валенти.
