— То есть они вошли ночью, убивая всех, даже тех кто сдавался, и схватив королеву с дочерьми покинули дворец через потайной ход? — уточнила Дэя, просматривая записи.
— Да, любимая, — Риан наклонился и прижался к обнаженному плечику губами, а после с наслаждением стал покрывать его нежными поцелуями.
— А почему леди… эм… Тауллиринамиа Эгрох называет его ублюдком Кахейтиса?
Прекратив домогаться собственную жену, Риан протянул руку, ваял листок, вчитался.
— Может быть и просто оскорбление, — продолжила Дэя, — но я просмотрела третий протокол и слово «ублюдок» упоминается неоднократно. Совпадение?
— Сомневаюсь, — Тьер сел, забрал часть протоколов, начал просматривать. — Да, странно. Они военные, на допросе ругательств почти не использовали, но вот это — часто.
Таэлран Кахейтис незаконнорожденный? — предположила Дэя.
— Он наследник рода, поставлен отцом во главе дома, незаконнорожденных так не возвышают, — возразил Риан, — но… что-то здесь не так. И с его отцом были нелады, завершившиеся приказом королевы отрубить голову своему любовнику, и с сыном не все понятно.
— Таэлран сын королевы? — предположила адептка Академии проклятий.
— Нет, — Тьер улыбнулся жене, — королева дроу может рожать лишь дочерей — особенность, появляющаяся после ритуала вступления на престол, так что нет. Ко всему прочему ни одна эльфийка не стала бы брать собственного сына в любовники, а Таэлран был официальным фаворитом.
— Но все же что-то с его происхождением не так. — Дэя зевнула, прикрыв рот ладошкой, и когда поднимала руку, свободный кружевной рукав соскользнул по запястью вниз…
И темный лорд сорвался, отшвырнув листы с протоколами, папку и остатки сорванной им с жены ночной рубашки. Но едва он припал к губам любимой, в комнате отчетливо разнесся запах крови, и тяжело дыша Тьер выслушал донесение «Магистр Эллохар убивает лорда Алара Ал сэра».
«Жаль, последний представитель рода был», — безразлично ответил Риан, возвращаясь к самому приятному в своей жизни.
Темная Империя. Столичный округ. Поместье Алледа. Частные владения рода Алсэр.
И все же, спустя час, лорд Тьер стоял во дворе родового замка Алсэров и поражался масштабам разрушений. Как такового замка уже не было, зато в наличии имелись живописные развалины, перепуганные обитатели, и яростные проклятия. Проклятия доносились сверху, из помещения некогда бывшего спальней Алара, и звучали они не особо громко.
Тьер медленно взлетел вверх, и когда опустился на ковер в спальне Алсэра, искренне поразился происходящему — Рэн сидел на краешке столешницы, а избитый, в кровоподтеках, со сломанной левой рукой Алар, сидел за столом, и ругаясь сквозь наполовину выбитые клыки, что-то записывал.
