– Вот это спрятать надо!
Венера невозмутимо кивнула и подняла одну из многочисленных пестрых юбок. Двое молодых цыган подхватили тюк и закинули на козлы, к ногам цыганской матроны. Она накрыла тюк юбкой и снова замерла, опустив веки. Лера не сомневалась, что цыганка заснула, но вдруг та, не открывая глаз, гулким звучным басом затянула:
– «А-ручее-чек, руче-ек!»
Тут же несколько гитаристов дружно перебрали струны, и десяток голосов подхватил:
– «Брала воду на чаек! Ой-ой-ой…»
Возница передней кибитки лениво тряхнул поводьями, и лошадки неспешно двинулись вперед. Молодые, обнявшись, пошли рядом, потом подсели на облучок. Лера со своими спутниками пристроились в одной из кибиток и поехали по степи под звуки замирающей песни.
Так, с цыганской свадьбой, они отъехали от Ростова на безопасное расстояние. В сотне километров от города, на степной дороге, их дожидался двоюродный брат Шандора, коротышка с вполне русским именем Вася. Он подогнал сюда специально оборудованную машину с тайником под днищем.
Переложив наркотики в этот тайник, спутники продолжили путь, и через два дня без особых происшествий добрались до Владимира.
Здесь их ждали неутешительные новости.
Подполковник Комов после смерти Ласло решил, что отныне весь криминальный бизнес в городе подчиняется лично ему. Он не только требовал свою долю с каждой проданной дозы, с каждого игрового автомата, с каждой «ночной бабочки», но распоряжался в городе как полновластный хозяин.
– Павел зарвался, – проговорил Шандор, выслушав своих людей.
Сейчас они сидели у матери Шандора, в той самой комнате, куда он привел Леру в ночь так печально закончившейся цыганской свадьбы. Сегодня комната была освещена, свет лился из небольшого окна, и старуха сидела рядом, так чтобы осеннее солнышко грело ее морщинистое лицо. Седые космы растрепались по плечам, глаза были закрыты.
– Неужто Комов не понимает, что смерть Ласло на нем и мы непременно отомстим? Он нас торопит! Придется заняться им прямо сейчас… – В голосе всегда спокойного Шандора слышалась неприкрытая угроза.
– Не торопись, – проговорила Лера, которая присутствовала на «терке». – Месть – такое блюдо, которое подают холодным!
– Ты права… но мы, цыгане, люди горячие и не прощаем своих обидчиков!
– Никто и не говорит о прощении. Прощение – удел слабых, признак слабости. Но вот насчет конкретного плана… что ты знаешь про Павла Комова?
Шандор откинулся на стуле и поглядел на Леру.
– Ну-у, сволочь он первостатейная! И всегда ею был! Я Ласло предупреждал, что нет у меня к Павлу доверия, но он разве слушал! Мы, говорил, с Павлом, кореши… Вот и докорешился!
