Ничего она не жаждала в тот момент больше, чем выбраться из этой ужасной тьмы и оказаться там, где светит солнце. В конце хода несколько ступеней вели наверх. Это был выход из подземелья! Яна выбралась наружу и присела в изнеможении на камень, тяжело дыша. Вокруг царила тишина, слышен был только шум листвы огромных старых деревьев, их густые кроны почти полностью закрывали небо, лишь тут и там можно было увидеть его маленькие голубые фрагменты. Немного осмотревшись, Яна обнаружила, что находится в развалинах старого аббатства, до сих пор она о них только слышала. Монастырь относился к территории замка, но Милан использовать его не намеревался.
Сейчас Яне было не до того, чтобы рассматривать аббатство более внимательно. Главным было для нее найти тропу, ведущую назад. Замок должен быть где-то поблизости, если учесть длину подземного хода, по которому она попала в аббатство. Но где конкретно, определить было трудно – дремучий лес охватывал его своими огромными зелеными лапами и скрывал от взглядов.
Наконец, Яна увидела между развалинами узкую тропу. Она была едва заметна – судя по всему, ходили по ней нечасто. Но все-таки ходили… Горя желанием как можно быстрее выбраться из этого странного места, Яна пошла по тропе. Ей казалось, что вот-вот должны показаться стены замка, но тут она услышала этот ужасный смех. Сама тональность звука была такой, что у Яны все похолодело внутри и мурашки побежали по коже. Казалось, что смех идет отовсюду – из каждого пустого оконного проема, из каждой щели развалин аббатства. Звук то усиливался, становясь похожим на завывание ветра в бурю, то затихал, напоминая тонкое детское хихиканье.
Яна невольно вскрикнула, ее нервы были напряжены до предела. Она подняла руки и зажала уши.
– Добро пожаловать в мое скромное жилище!
Услышав высокий и резкий мужской голос, Яна, как молнией пораженная, мгновенно оглянулась. И увидела перед собой бледное и костлявое лицо старика. Тонкие веки прикрывали глазные яблоки, скулы выступали настолько, что лицо походило на череп, обтянутый кожей.
Человек был одет в широкий балахон, сплошь покрытый заплатами, поверх которого было наброшено старое пальто. Старик улыбнулся, обнажив большие зубы, что сделало его похожим на ржущую лошадь. Эта картина еще больше напугала Яну.
– Лишь немногие находят ко мне дорогу, – проговорил, не переставая хихикать, старик. Яне послышались в его смехе злорадные нотки. Старик сделал шаг к ней навстречу.
