– А где же мне еще быть? – его ледяной тон изрядно разозлил меня.
– Ну, тогда до вечера.
– Даниэль… – начала было я, но он уже повесил трубку. Я некоторое время еще стояла с зажатой в руке трубкой. Затем положила ее и вышла из библиотеки. По всему дому слышался радостный смех Аманды, ей вторил Лайонел. Я бросилась по лестнице наверх, пробежала по коридору и забежала в свою комнату. Там я присела на софу и попыталась привести в порядок разрозненные мысли.
Чуть позже в комнату без стука зашла Аманда. С хорошими манерами она никогда не дружила.
– Почему ты не вернулась к нам в столовую? Мне уже нужно ехать, Пэгги. Что с тобой? Ты чем-то очень расстроена. Я не хотела тебе причинить боль.
– Ты и не причинила, – я выдержала ее взгляд, потому что знала, что она именно этого и хотела. Молодая женщина просто источала злобу. За несколько последних дней, когда мне довелось пообщаться с ней поближе, мне стало ясно, что ей доставляет особенную радость напоминать мне, что я нахожусь на свободе лишь из-за отсутствия доказательств. Все ее любезные речи на самом деле были пропитаны ядом, который она с большим удовольствием использовала против меня. Было также очевидно, что она пыталась охмурить Лайонела. Но того ее красота и шарм нисколько не трогали. По крайней мере, мне так казалось. В моем присутствии он вел себя с ней, как с малознакомым человеком. А что происходило между ними, когда меня не было поблизости? Я ведь слышала, как они заливались смехом.
* * *
– Вы уже звонили Даниэлю? – спросил Лайонел, когда я спустилась в гостиную.
– О да, он должен приехать в пять. Или около того. Но в любом случае, пообещал приехать.
Сара прервала наш разговор, сообщив, что ланч подан.
Даниэль не выходил у меня из головы. Почему он так неприветливо со мной разговаривал по телефону? С одной стороны, я не должна вообще мучиться по этому поводу. Мне это должно быть безразлично. Но с другой стороны, что-то в этом казалось неправильным.
Сара подала десерт. Лайонел облизывал свою ложку и при этом не сводил с меня глаз:
– Пэгги, вам никогда не приходила в голову мысль, что Даниэль Синглтон мог убить Марка? – вдруг спросил он. – Я слышал кое-что в Лондоне об их дружбе. В первую очередь, что они с детских лет хотели одного и того же. Позднее, когда дело дошло до девочек, они стали соперниками. Они часто уводили друг у друга подруг и неоднократно дрались из-за этого.
– Я в это не верю, – отрезала я и отодвинула от себя тарелку с десертом.
