Закрытая дорога плавно переходит в ворота, в конце которой расположился дом. После попытки найти окольный путь или попробовать пройти через ворота, делаю вывод, что не получится ни того, ни другого. Уже темно, так что я мог просто не заметить еще один вход.
Не знаю, почему мне надо попасть за ворота, но у меня стойкое ощущение, что фотография этого дома – ключ к загадке.
Принимая во внимание, что меня ищут для допроса, видимо, будет лучше никуда не ехать, так что решаю остаться здесь до утра. Выключаю зажигание автомобиля. Если я собираюсь продолжить свои поиски и обнаружить завтра что-нибудь стоящее, необходимо несколько часов поспать.
Я опускаю кресло, закрываю глаза и думаю, приснятся ли мне сны. Не знаю, что мне может присниться. Сны не придут, если я не засну, но чувствую, что заснуть этим вечером не смогу
От этой мысли резко открываю глаза.
Видео.
В одном из писем, я упомянул, что засыпаю, просматривая видео со спящей Чарли. Ищу свой телефон. Нажимаю воспроизведение и жду.
Сейчас я впервые услышу голос Чарли.
Чарли
Снова сплю.
Но на этот раз не из-за таблеток. Я сделала вид, что проглотила их, закинув за щеку. Они уже начали растворяться, пока она наконец не ушла. Как только дверь за ней закрылась, я выплюнула их в руку.
Никакой больше сонливости. Мне нужен ясный ум.
Я спала по собственному желанию, и мне снились прежние сны. Сны об одном и том же парне, как в первом сне. Или я должна сказать, в первом воспоминании? В моем сне, парень вел меня через грязные улицы. Он не смотрел на меня, глядя перед собой, его тело тянуло вперед, словно невидимой силой. В левой руке была камера. Он внезапно остановился и посмотрел на улицу. Я проследила за его взглядом.
- Вот, - кивнул он. - Смотри.
Но я не хочу смотреть. Наоборот, я отвернулась и уставилась в стену напротив. Затем, внезапно, моя рука больше не в его руке. Я обернулась посмотреть и вижу, как он пересекает улицу и подходит к женщине, сидящей по-турецки у стены. В руках она прижимала крошечного ребенка, завернутого в шерстяное одеяло. Парень присел перед ней. Они долго говорили. Он вручил ей что-то, и она улыбнулась. Когда он встал, ребенок начал плакать. Вот когда он сделал фотографию.
Я все еще могу видеть ее лицо, даже после пробуждения, но это реальная картинка из жизни, а фото. То самое, которое он сделал. Мать в оборванной одежде, с запутанными и растрепанными волосами, смотрит на ребенка, его крошечный рот открыт в крике, а на заднем фоне ярко-синяя дверь со сколотой краской.
