«Они спровоцировали бунт. Спасибо им за это! — разговаривал сам с собой Зленко. — Помогли сплотить нацию. Добре!» Но теперь они откупаются подачками. И держат нас за быдло. За холопов! Поживем — увидим, кто кого разведет… Украине нужно сильное государство. Не раздираемое противоречиями. Этническими, религиозными… С одной верой и одним народом. Католическим народом Украины. Это смогли сделать поляки. Это сделают и украинцы. Их право называться нацией выкристаллизуется в жестокой войне против русских и православия. Война затянется надолго, на нее надо копить средства. Деньги на благое праведное дело — истребление и изгнание русских «ватников» и их московских попов с украинской земли. И неважно, что восток Украины считает западную церковь чужой. В горниле войны исчезает удивление, меркнет вера, время утрачивает интервалы… Освободившиеся ниши заполнят новые идеи.
Люди легко доверяются новым героям и сносят старых идолов. Они быстро привыкают разрушать, лишь разминаясь на низвержении кумиров. Размявшись, они готовы рушить храмы. Секуляризация и смерть сделала из них вандалов. Но факел яркого света их остановит. И это пламя будут нести в его руках — его и Дмитро.
Этот факел укажет новый путь, который, поправ столетия безбожия, соединенного с нарочитой помпезностью и витиеватостью ортодоксов новой Византии, выведет к истинной вере. Только новый жесткий порядок спасет мир. Только истинная вера выбросит тонущего на берег! Она, как река, проложит новое русло. А кто не идет по течению, тот тонет в бурлящих потоках хаоса. Тот есть бесполезный шлак, недостойный жизни. Все, кто не подчинится новой вере, новому порядку, будут безжалостно истреблены, как истреблен был языческий Ханаан перед приходом Израиля на обетование. Будет ассимилирован русский, будет уничтожен этот гордый дух принадлежности к русскому миру. Это поход. И это поход на Москву, в логово зверя! И Москва падет. И восторжествует новый католический украинский мир…
Преподобный отец Микола Зленко искренне считал, что именно поляки должны по достоинству оценить его скромный вклад в возрождение и распространение римского обряда. Он полагал, что именно они окажут содействие в переводе его из католического военного ординариата «святого воинства», которым называл он военизированные отряды украинских националистов, в рукоположенные экзархи какой-нибудь новой украинской митрополии.
Огнем и мечом он выжжет дух Москвы из конфискованных приходов и монастырей и провозгласит истинное слово. И тогда не за горами его хиротония в соборе Святого Юра во Львове. А быть может, чем черт не шутит, он наденет на голову вместо неуклюжей биретты епископский галеро. И произойдет это не где-нибудь, а прямо в сердце Киевско-Галицкого экзархата, в стольном граде Киеве… Или прямо здесь, в красавице Варшаве! В костеле Святой Анны, где в отрочестве он часто молился на коленях, стоя за этими потертыми кафедрами.
