— Итак, доктор Фогрел приходил сюда повидать вас.
— Почему вы не сказали мне, что я была… была… проституткой? — От усилия, с которым она произнесла последнее слово, ее голос дрогнул. — Почему вы не сказали мне, что кто-то пытался убить меня? О Боже, лучше бы ему это удалось!
В какой-то момент Бертону захотелось схватить ее и встряхнуть. Его переполняла ярость. Зачем доктор Фогрел рассказал то, к чему она была еще совсем не готова? Но он злился и на нее тоже. Она стала сдаваться.
— Каждая жизнь бесценна, — наконец произнес он.
— Ну да. Теперь, по крайней мере, понятен ваш интерес ко мне. Кто же, как не заблудшая душа, нуждается в том, чтобы ее наставили на путь истинный.
Ее слова больно ранили Джизуса. Но он врач и ответил так, как должен был ответить:
— Что вы сделаете со своей жизнью, решать вам. Я здесь только для того, чтобы помочь вам вернуться к ней.
— Простите, — сказала Энни, всхлипнув.
Она спрятала лицо в ладонях, промокая слезы простыней. Ему мучительно хотелось утешить ее. Вместо этого он заставил себя наблюдать за тем, как она выплакивает свою боль.
— Вам не за что извиняться.
— Безусловно, есть. — Она старалась преодолеть страдание. — Безусловно, есть много такого, о чем я должна сожалеть.
Для Бертона было совершенно очевидно, что беседа с ней доктора Фогрела ничуть не приоткрыла завесу ее памяти. Энни все так же блуждала в потемках, пытаясь собрать воедино обрывки известной ей информации. Она не помнила своего прошлого. Получалось так, как будто она родилась только сейчас, но Энни не чувствовала себя виноватой в прошлых ошибках. Действительно, это были ошибки, о которых она даже не могла вспомнить.
Наконец, она стала спокойней.
— Я не хочу об этом больше говорить.
— Хорошо. Мы и не будем. — Он попытался найти более безопасную тему. — Мне нужна ваша помощь в одном вопросе.
Она подняла на него еще мокрые от слез глаза.
— Я не хочу больше называть вас пациенткой из пятнадцатой палаты. И, как я понял, Энни Нил тоже вас не устраивает. Вам нужно подобрать себе новое имя. — Он не стал говорить, что это может пригодиться, если до выписки из больницы память не вернется к ней.
— Мне все равно. Называйте меня, как хотите.
Джизус не отступал.
— Есть ли какая-нибудь запомнившаяся вам историческая личность или персонаж, чье имя вы хотели бы взять себе?
— Как насчет Марии Магдалины? — Вся горечь открытия своей прежней жизни, которая обрушилась на нее сегодня, прозвучала в ее вопросе. — Это такая замечательная аналогия. Проститутка, спасенная сыном Божьим.
