- Массажер-то будет принимать или нет?! - скандалила перед окошком регистратуры бабуля.
- Не массажер, а массажист, - вежливо поправил вышедший в коридор проводить меня Саша. - Входите, пожалуйста.
На следующий день я опоздала только на две минуты. Это было для меня рекордом. А потом я попала к другому Саше, который общипал мне, заигрывая, ноги и ягодицы. И к другому Роме, который набивался проводить.
Кажется, у меня появился любимый массажист. Куда же он провалился? Я достала ему через знакомых билет на премьеру спектакля, надо же благодарить хороших массажистов. Осмелилась позвонить ему домой.
- Он уехал на дачу. Позвоните, пожалуйста, после десяти вечера. Раньше не следует, - строго сказала мама.
Спектакль сегодня. После десяти звонить бессмысленно. А жаль.
На следующий день я попала на массаж к нему.
- Вчера вы мне звонили? - неуверенно спросил он.
Я, я, я! Кто же еще?!
В этот вечер я была у него последней клиенткой. Мы пошли в метро вместе.
- Вы мне почему-то напоминаете булгаковскую Маргариту.
- Прекрасно. У меня и Мастер есть. Мой муж. Сейчас он в больнице. Угораздило выйти замуж.
- А я не женат.
- И не надо жениться. Иначе научитесь ненавидеть. Это не будет сочетаться с вашим добрым лицом.
Завтра мы снова вышли вместе после массажа. Он достал букет сирени из дипломата.
- Это вам, - протянул он мне слегка помятый букет, посмотрел на него, отметил взглядом, что цветы помятые, смутился и покраснел.
Прелесть! Эта залившая лицо краска и широкие плечи... Как же мне хочется его расцеловать! И я сделала это.
А потом мы напропалую каждый вечер целовались в Филевском парке, на берегу, я приходила домой ночью. Как по расписанию, вечерами шли дожди, даже ливни. Дождевой ливень и ливень поцелуев. Целоваться под ливнем стало самым счастливым в моей жизни занятием.
Придя домой, я заметила, что потеряла сережку. Сережки дарил мне Адриан на Новый год, в тот год Змеи, когда я к нему окончательно переехала. Они были неким символом нашего брака. Стала вспоминать, где я могла обронить сережку. Утром, чуть свет, отправилась к лавочке, где мы с Сашей весь вечер целовались. Всю ночь хлестал дождь. Я загадала: если найду сережку, то ничего в моей жизни не изменится и с Сашенькой нет ничего серьезного, так, легкое увлечение, пройдет.
Я едва разглядела втоптанную в грязь сережку. Змея, как всегда, бесконечно кусала себя за хвост. Нужно успокоиться и не кружить себе голову. Но не я кружила себе голову в этот раз.
