– Она очень красивая, – воодушевленно произнесла Лекси.
– Да, она действительно красивая.
Ксенон заметил, как Лекси нервно провела рукой по волосам. Какой-то давно забытый инстинкт пробудился в нем, ему хотелось заключить ее в объятия и окружить любовью и заботой до тех пор, пока выражение печали и боли не исчезнет из ее глаз. Ксенон не прикасался к Лекси с тех пор, как она потеряла второго ребенка. Она не хотела его любви, да и, по правде говоря, ему казалось несправедливым и жестоким позволять себе вольности после произошедшего. Ему было проще дать ей время и держаться на расстоянии. Она тоже именно этого и хотела. Они поодиночке пытались справиться со своим горем, и между ними образовалась пропасть, которую уже нельзя было заполнить.
Вскоре Лекси ушла. Поначалу Ксенон чувствовал злость и боль от ее предательства, и они затмили все остальные чувства. Но потом он пришел в себя и остыл, и чувства, которые он к ней испытывал, настигли его с новой силой. Именно они заставили его сделать все возможное, чтобы вернуть ее домой.
А что теперь? Ксенон понимал, что ситуация гораздо серьезнее, чем он предполагал. Он все еще хотел Лекси. Но глубоко внутри с ужасом осознавал, что уже нельзя ничего исправить, ничего вернуть. Лекси смотрела на мужа с упрямым и отчаянным выражением, словно загнанный зверь, и Ксенон не понимал, как ему нужно вести себя.
– Возможно, ты хочешь пойти освежиться после дороги, – предложил он. – Потом можешь решить, где хочешь сегодня спать.
Их взгляды встретились, и Лекси тут же насторожилась от его слов. Она растянула губы в фальшивой улыбке, которую часто использовала во время интервью, когда хотела держать журналистов на расстоянии.
– А где ты теперь ночуешь? – скучающим и беззаботным голосом спросила она, настолько правдоподобно, что почти поверила себе. – Все еще в гостевой спальне или снова перебрался в когда-то нашу с тобой спальню?
Губы Ксенона сжались в тонкую линию. Ее слова заставили его чувствовать себя неуверенно и некомфортно. Этого Лекси наверняка и добивалась. Будет ли она удивлена, если узнает, что он никогда больше не заходил в их спальню? В этой комнате было слишком много воспоминаний об их прошлой жизни, о ней. Казалось, на простынях все еще остался ее запах, и Ксенон слишком ярко мог представить свою жену, лежащую с ним рядом. Воспоминания были непереносимы.
Он еле заметно улыбнулся:
– Сейчас я занимаю синюю спальню.
– Тогда я буду спать в розовой, – ответила Лекси. Она выбрала комнату, которая была расположена в другом конце коридора. – Там просто замечательно.
