– Не говори так, – убежденно произнесла Терри. – Ты не виноват в несчастье матери.
– Кроме меня, у нее никого нет, – простонал он. – Она отдала Амосу всю себя и ничего не получила взамен.
– Это не так. Он дал ей любящего сына, а значит, она не все потеряла.
– Какой от меня прок? Я не могу утешить ее в горе, не могу вернуть его.
– Пока ты рядом, он не исчез навсегда. Ты остаешься его частью – любишь, заботишься, думаешь о ней, а значит, Амос Фолкон все еще присутствует в жизни.
Леонид замер. Он поднял голову, изучающе посмотрел ей в лицо, нахмурил лоб, как будто пытался осмыслить неожиданную точку зрения.
– Она знала мало радости, но то немногое, что выпало на ее долю, связано только с тобой, – добавила Терри.
– Возможно в твоих словах есть доля истины. Мне никогда это не приходило в голову.
– Счастье, что у нее такой сын.
– И все-таки меня убивает, что я не могу дать ей утешения. Как заставить отца проявить хоть немного человечности? – Леонид безнадежно махнул рукой.
– Остается только письмо, которое обрадует ее.
– Если бы он согласился! Но даже такую малость он не сделает.
– Может, он просто не знает, что написать, – задумалась Терри. – Насколько я успела понять, жалость ему несвойственна.
– Он вообще не способен к состраданию.
– Тогда ты должен помочь ему ради матери.
– Почему ты думаешь, что он согласится писать под диктовку? – осторожно спросил Леонид.
– Скорее, будет даже рад.
Глаза Леонида зажглись, словно ему явилось чудо.
– Я почти уверен, – прошептал он.
– Пускай напишет, что думает о ней, когда смотрит на тебя, и вспоминает проведенные с ней счастливые дни.
– Подожди, – перебил ее Леонид, доставая блокнот. – Теперь продолжай.
– Он гордится тобой и благодарен, что она так хорошо воспитала сына. Ты похож на нее?
– Говорят, у меня ее глаза.
– Отлично. Пусть напишет об этом. Где она живет? Они встретились в ее доме?
– Да, в Ростове. Вечерами они гуляли вдоль Дона.
– Он рад, что она все еще там, и в мыслях видит ее у реки. Припомни какие-нибудь подробности.
Леонид наморщил лоб, напрягая память:
– Мать говорила, они ездили в Таганрог – это город недалеко от Ростова. Она рассказывала ему об известных людях, которые жили там, – Чайковском, Чехове. Амос признался потом, что почти не слушал, любуясь ее прекрасными глазами.
– Он упоминал это в письмах к ней?
– Никогда. Уверен, он давно забыл об этом, но я заставлю его вспомнить. Пусть напишет собственной рукой. Она будет на верху блаженства. Спасибо! Спасибо!
