Дыхание Ника обдувало щеку Елены жаром с привкусом шампанского, выпитого им на свадьбе.
– Так и есть.
– На них ты бывал со многими женщинами.
Альбом выскользнул у Елены из-под мышки и грохнулся об пол, словно подтверждая ее слова.
Ник обнял Елену за плечи, и от этого прикосновения каждая клеточка ее тела завибрировала.
– Согласно желтой прессе. Но мы оба знаем, что это – ненадежный источник информации. – Ник склонил голову, приближаясь к губам Елены. – Только скажи, и я оставлю тебя в покое.
Елена не хотела останавливаться. Она хотела большего.
– Но почему я?
– По какой-то странной причине ты всегда привлекала меня. Ты мне нравишься.
Месяц назад, на улице Окленда, этих слов оказалось недостаточно. Но теперь, когда их тела вибрировали в унисон и когда противоречия между их семьями были разрешены, отношения внезапно показались Елене возможными.
Коснувшись подбородка Ника, она привстала на цыпочки и коснулась его губ. Через мгновение он уже прижимал ее к себе, а Елена обнимала Ника за шею, чувствуя, как разливается жар чуть ниже живота от каждого нового прикосновения.
– Так лучше, – улыбнулся Ник очаровательной улыбкой, которая заставляла детей виться вокруг Ника, а дам в возрасте начинать с ним светскую беседу.
Но на этот раз все это было для нее одной.
Когда нежные губы Ника снова коснусь губ Елены, она наконец поняла природу очарования Ника. Несмотря на накачанный торс и жесткие черты лица, он был беспредельно нежен и внимателен, что заставляло женщин таять.
Он замечал каждую мелочь, как в случае с цветом глаз Елены и контактными линзами.
Елена почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног в буквальном смысле. Ник приподнял ее, и наконец они оказались в спальне.
Елена бросила взгляд на широкую роскошную кровать, украшенную в традиционном Мидиносском стиле, – ложа для новобрачных.
По иронии судьбы это была та же комната, где они занимались любовью шесть лет назад.
Лунный свет освещал постель рассеянным светом, проникающим через тончайший тюль, украшавший окно.
Ник сбросил рубашку, обнажая умопомрачительные плечи и широкую грудь, и снова вернулся к Елене. Ощущение его кожи вызвали у Елены головокружение. Прикосновение его груди ощущалось так, словно она снова обрела дом.
Поднявшись на цыпочки, она обвила шею Ника руками и поцеловала его. Ник нащупал молнию на ее платье и дернул ее вниз. Секунду спустя он спустил бретельки ее сарафана, и хлопковая ткань мягко осела на пол. Туда же последовал ее бюстгальтер.
