Том 4. Художественные произведения 1842-1846 | страница 44
– Не люблю новых, – прервал председатель дипломата-советника, – не люблю-с новых книг. Вот и теперь перечитывал «Душеньку» в сотый раз и, истинно уверяю вас, с новым удивительным наслаждением. Какая легкость, какое востроумие! –
Да, Ипполит Федорович не завещал никому таланта.
Тут председатель прочел:
– Вот-с, – перебил в свою очередь советник, – это точно слово в слово, как у нас теперь говорят об вояжере, посетившем наш город; охота, право, пустословить.
Председатель посмотрел на него строго и, как будто ничего не видал и не слыхал, продолжал:
– Вот эти стихи не звук пустой, а стихи с душою и с сердцем. Я, мой почтеннейший господин советник, по слабости ли моих способностей или по недостатку светского образования, не понимаю новых книг, с Василия Андреевича Жуковского начиная.
Советник, который отроду ничего не читал, кроме резолюций губернского правления, и то только своего отделения, – по прочим он считал себя обязанным высшей деликатностью подписывать, не читая, – заметил:
– Без сомнения; а вот я полагаю, что приезжие из столицы не так думают.
– Что нам до них! – ответил председатель. – Знаю и очень знаю, все повременные издания ныне хвалят Пушкина; читал я и его. Стихи гладенькие, но мысли нет, чувства нет, а для меня, когда здесь нет (он ошибкою показал на правую сторону груди), так одно пустословие.
– Я сам чрезвычайно люблю чтение, – прибавил советник, которому никак не удавалось овладеть предметом разговора, – да времени совсем не имею: утро провозишься с проклятыми бумагами, в делах правления истинно мало пищи уму и сердцу, а вечером бостончик, вистик.
– Кто хочет читать, – возразил, воздержно улыбаясь, председатель, – тот не будет всякий вечер сидеть за картами.