— О мой Бог! – восклицаю я. — Ты не должна покупать это. Эта игрушка, должно быть, стоит целое состояние, — я иду к лошадке и касаюсь мягкого коричневого материала, и рта лошади.
— Нет, я попала прямо в точку.
Я в смятении вглядываюсь в ее лицо. Пытаясь представить, как она тащила из магазина такой большой предмет в руках.
— Зачем, Билли?
Она пожимает плечами.
— Ничего страшного. Большие корпорации закладывают расходы на мелкие кражи, похоже она стала частью их текущих расходов.
— Когда у нас будет свой собственный бизнес, мы тоже будем учитывать в текущих расходах воровство?
— Черт, нет.
Я поднимаю брови и скрещиваю руки на груди.
— Хорошо, — говорит она. — Но я не понесу ее обратно.
Я смеюсь, потому что Билли неисправима. Иногда мне хочется, чтобы я была похожа на нее. Ее жизнь кипит от обилия приключений, она принимает все в десятикратном размере.
— Слушай, Билли, я знаю, почему ты это сделала, но тебе совершенно не стоит конкурировать с Блейком. Ты тетя Сораба. Ты всегда будешь здесь, — слова застревают у меня в горле, ноя все равно выплевываю их: — А Блейк не будет.
— Я сожалею, Лана.
— Тебе не следует извиняться передо мной.
— Я сожалею, что ты не можешь заполучить Блейка.
— Да. Это облом.
— Я достаю бутылку водки, — звонко предлагает она.
Я улыбаюсь.
— Нет, но с удовольствием выпью чашку чая.
Мы сидим за кухонным столом с нашим чаем, когда раздается звонок в дверь.
— Кого-нибудь ждешь?
— Да, Джек сказал, что может зайти.
— Ох!
Она идет открывать дверь.
— Привет тебе.
— Привет и тебе, — говорит Джек и входит.
— Привет, Джек, — мягко приветствую я.
— Привет, Лана, — он не ожидал меня здесь увидеть. Его глаза очень грустные. Я не помню, чтобы когда-нибудь видела его в таком состоянии. Теперь, когда его секрет раскрыт он, кажется, бесцельно пустым и побежденным. Он выглядит как мужчина, у которого разрушены все мечты и надежды, и он просто стоит тут, глядя на осколки, своего разрушенного счастья в полном недоумении.
Я подхожу к нему, и он смотрит на меня с измученным выражением.
— Я оставлю, вас вдвоем, — говорит Билли, и исчезает у себя в комнате.
— Нам надо поговорить, — говорю я.
— Не о чем говорить, — отвечает он, но его глаза пылают, и я чувствую, что он хочет мне что-то сказать, что-то ужасное.
— Ну, говори уже, — призываю я.
— Я уезжаю в Африку в ближайшее время. Я сам попросился, я буду работать волонтером медиком.
Я вздыхаю и чувствую, как в уголках глаз наворачиваются слезы.
— Куда в Африку?
