— Боже, я так за тебя беспокоился. Где ты была все это время? — спрашивает он еле слышно.
— Я гуляла.
— Зачем ты выключила телефон?
— Я не выключала, он окончательно разрядился.
— О Господи, Лана. Не поступай так со мной опять.
Он отступает на шаг.
— Он схватил тебя. Он причинил тебе боль где-нибудь еще?
Я отрицательно качаю головой, но он стягивает с меня пальто и внимательно осматривает руки. Он дотрагивается до еле заметных синяков и поднимает на меня глаза, в них видна боль.
— Я позабочусь об этом ублюдке. Он никогда в своей жизни больше не причинит болль ни одной женщине.
Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя так сильно, что все остальное не имеет значения. Но я молчу и не произношу не слова. Во всем этом есть что-то неправильное, и в конце концов, мне нужно думать не только о себе. Есть нечто большее, в этом уравнение — Сораб. И я буду любить его так же, как любила моя мать меня. Я дам ему все. Я дам ему все, кроме Блейка. Слова матери Виктории до сих пор крутятся в моей голове: «Ты и твой сын в смертельной опасности», и похоже она права.
Я сглатываю комок, застрявший в горле, чувствую себя совсем больной.
— Что? — спрашивает он с тревогой.
— Ничего, — отвечаю я, но на самом деле у меня кружится голова. Если бы его не было здесь, то я бросилась на кровать и завыла от того, что этот мужчина никогда не будет со мной, но в результате, я всего лишь стискиваю зубы.
— Пойдем, — говорит он и, беря меня за руку, ведет в спальню. Его план прост. Как сказала бы Билли, он мужчина, поэтому что можно от него ожидать? Он хочет уложить меня спать. Когда я проснусь, он надеется, что все будет гораздо лучше.
Так что я позволяю ему уложить меня в постель и смотрю на него пустыми глазами, я прекрасно понимаю, что он не знает причину моего взгляда, и никогда не поймет. Мужчины сильны физически, но они совсем не знают, как быть сильными эмоционально. Он думает, что если у меня нет синяков, то у меня ничего не болит. Я хватаю его за руку.
— Почему ты приставил ко мне соглядатая?
Он обхватывает голову руками и ерошит свои волосы, отходит от кровати, и начинает мерить шагами комнату, словно зверь в клетки. В какой-то момент он решается на что-то и садится рядом.
— Ты действительно хочешь узнать правду, Лана?
— Конечно.
— Даже если ты будешь выглядеть лгуньей?
— Все равно.
— Я не могу доверить тебе моего сына, в этом ужасном месте, в котором ты живешь.
Моя челюсть просто отпадает.
