Экран погас, вновь превратившись в обыкновенное зеркало. Роберт повернул голову и увидел в дверях Марию. Тонкая как тростник, она стояла, опершись на косяк, обернутая в махровое полотенце, босая, с уже высушенными коротко стриженными каштановыми волосами.
— Почему киберкон тебя всегда понимает с первого раза, а меня нет? — спросил мужчина.
— Потому что, — карие глаза девушки озорно блеснули, она сделала два шага по направлению к возлюбленному, — для тебя это бездушная машина, а для меня — умница Линда.
— Неужели… — услышав шлепки босых ног, взглянув на округлые плечи Маши, Роберт с сожалением подумал, что в лучшем случае в ближайшие три недели в этой квартире он будет жить один, — и с этой умницей ты оставляешь меня почти на месяц?
— Такова жизнь… — девушка вплотную подошла к мужчине.
— Новоархангельск, — Роберт, поднявшись с кровати, зарылся лицом в волосах Маши, — подумать только. Это…
С уст мужчины чуть было не сорвалось: «хрен знает где», но он, осекшись и помолчав несколько секунд, лишь тихо с горестью произнес:
— Это очень далеко, на другом краю земли… очень далеко.
— Да, — согласилась девушка, — холодная и неприветливая Аляска. Но кто‑то должен улаживать дела и сидеть на конференциях. Ты ведь тоже в Ростове не останешься.
— Я в Москву если и поеду, то только на недельку… — мужчина, вдохнув полной грудью запах свежевымытых волос, внезапно ощутил желание и крепко обнял возлюбленную, — я не могу насытиться тобой, зайчонок, никак не могу…
— Роб… Ро — об, — попыталась отстраниться Маша, — я только из душа, перестань…
Роберт попробовал сопротивляться неожиданно нахлынувшей страсти, но, борьба эта, как и всегда, скорее была лишь формальностью, нежели серьезной попыткой сказать строгое «нет» собственному вожделению.
— Зайчонок, — прошептал он, — три недели… три недели… вечность…
— Роб, — перешла также на шепот Маша, — я опоздаю в аэропорт, слышишь…
— Полетишь следующим рейсом, зайчонок, — мужчина коснулся губами мочки уха девушки, — никуда не денется твоя Аляска…
Ненавязчивое движение руки и махровое полотенце бесшумно упало на пол.
— Кобель ты ненасытный, — наигранно ласково проговорила Маша, и ее уста раскрылись для сладкого поцелуя.
* * *
Нельзя сказать, что сердце Роберта обливалось кровью, когда он видел рассерженное личико своей возлюбленной, но маленькие раскаленные иголочки все же не давали покоя левой части груди. Мужчина посмотрел на табло: вот — вот будет объявлена регистрация на Машин рейс, а расставаться с дурным осадком на душе совсем не хотелось.
