Летом мы ожидаем осень. Потом рады первому снегу, первым проталинам, первым цветам…
Непрерывная цепь перемен.
Эту особенность нашей природы однажды я особенно остро понял и почувствовал. Это было в тропиках, в северной части Австралии.
Несколько дней мы провели в городке Дарвин. Мне кажется, нет места скучнее и монотоннее на земле, чем эта суша, поросшая эвкалиптами.
Солнце садится и поднимается тут всегда в одно время. Дни всегда одинаковы: утром — солнце, к обеду — тучи, с вечера — ливень. И так круглый год. И все годы подряд. Влажная духота, удары океанской воды в ноздреватые скалы. Лес одинаковых, с беловатой корой деревьев. Показалось даже, и люди в маленьком городке были удручающе одинаковы — два человека в один вечер подошли к нам с вопросом, не собираем ли мы монеты и нет ли у нас монет для обмена.
Потом я узнал: в этой части Австралии мало охотников жить. Якорь бросают тут неудачники или приплывшие из далекой Европы парни с единственной целью заработать тут денег…
Помню, долго не мог уснуть. Чужие слова выкрикивал попугай, скакавший в клетке над загородкой портье. И всю ночь непрерывно лил дождь. Мне показалось, что промежутков между струйками не было в этом дожде. Поднятая солнцем из океана вода сплошным потоком возвращалась на землю, чтобы завтра к полудню опять подняться тяжелыми душными облаками.
Одноэтажный улей гостиницы дрожал от ударов воды. Я испытал в эту ночь приступ тоски, знакомой всем, кто надолго уезжает из дома. И в мельчайших подробностях вспомнил череду перемен, которую мы наблюдаем за год.
Я вдруг представил следы собаки на первом снегу и самого рыжего пса, с удивлением глядящего на белое вещество, покрывшее землю за одну ночь. Я вспомнил, что белый снег белым почти не бывает, он бывает то пепельным, то розовым, то почти синим, смотря по тому, каким в этот час было небо. Я вспомнил, что снег скрипит под ногами капустой и пахнет арбузом.
Снег, снег. Короткие дни без теней. Копны сена, как две сахарные головы, на опушке. Цепочка лисьего следа…
Потом я вспомнил, какими ослепительно синими бывают лоскутки неба, когда дни начинают медленно прибавляться, как звенит прокаленный морозом снег, как потом каждая веточка и соринка солнечным светом утопляются в снег и как постепенно весь снежный мир становится синим. По крышам начинают путешествовать кошки, и у порога из крошечной лужицы, набежавшей с сосулек, пьют воду куры.
Живя в деревне, в это время я каждый год начинал делать новый скворечник. Эти хлопоты совпадали с радостной суматохой ожидания ледохода. И вот наконец кто-то первый услышал, как треснул лед. И все: молодые и старые устремились на мост. Плывут грязновато-сизые льдины. И какой-нибудь парень-сорвиголова на глазах восхищенных мальчишек и охваченных ужасом баб прыгает, собирает с перевернутых льдин рыбешку…
