– Садись, подвезу, – позвал он скотобойца.
Тот сел и не мог надивиться – чтобы такой важный пан простого мужика в дороге подобрал! Добрая, видно, душа.
– Куда ты затемно направляешься? – спросил пан.
– К одному винниковскому помещику свиней резать. – А-а, вероятно, к Ружицкому. Тому, что дочь выдаёт. С этими словами пан вынул из кармана папиросу и предложил Матвею.
– Благодарю, – сказал тот, – но не были б вы так любезны ещё и прикурить?
– А ты чиркни о зубы – она и загорится.
Матвей подумал, что пан шутит, и только ради шутки чиркнул папироской по зубам. И, о чудо – вспыхнул и потух огонек, папироса задымила. Тогда он уже не сомневался, кем был этот пан. Мысленно начал произносить «Отче наш». Но черти ведь запросто мысли читают.
– Ну, ты ещё креститься мне тут начни! Перестань! Такого важного беса, как я, какими-то дешёвыми штучками не возьмёшь. Меня можешь не бояться, лучше бойся того чёрта, к которому идешь свиней резать! Ха-ха-ха! – залился пан весёлым хохотом.
Но Матвею было не до смеха, едва дождался он, когда пан остановил бричку в Винниках. Под натянутыми вожжами кони громко заржали и встали на дыбы.
– А что, хорошие у меня жеребцы? – спросил пан.
– Ещё какие хорошие! – похвалил Матвей, сходя на землю.
– Неужели ты их не узнаешь? – смеялся пан как-то загадочно. – Это же породистые кони.
– Нет, пан. Я скотобоец, и разбираюсь только в свиньях.
– А ты подойди к коню и подыми его левую переднюю ногу.
Матвей послушно сделал, как пан велел, и тут же остолбенел. Потому что это была не лошадиная нога, а человеческая рука, к которой прибита подкова.
– А теперь посмотри коню в морду.
Матвей глянул, и в очертаниях лошадиной морды узнал человеческое лицо, которое будто проступало сквозь неё.
– Это же покойный пан Ружицкий, отец нынешнего помещика, – сказал дрожащим голосом Матвей.
– А второго коня тоже узнаёшь?
У того тоже вместо левой ноги была рука подкована, а по морде узнал скотобоец покойную пани Ружицкую.
– Господи! – ужаснулся Матвей. – Знал бы помещик, как тяжко страдают за грехи его родители.
– Ха-ха-ха! А я ведь говорил тебе, что кони у меня породистые! Ну, передавай привет помещику. Скоро буду уже тройкой ездить. А пока должен в Лисиничи спешить – там одна куропаточка в силки попала.
Хлестнул кнут, и бричка исчезла за углом.
Матвей ничего не сказал помещику о своём ночном приключении.
А через несколько дней пришлось ему побывать в Лисиничах, и он понял, что означали чёртовы слова о куропатке в силках. Оказывается, там повесилась молодая девушка. И это по её душу ехал чёрт.
