Украинский кризис начался в 2000 году с «кассетного скандала», попытки свергнуть президента Кучму и привести на его место абсолютно проамериканского тогдашнего премьера Ющенко – не гиганта мысли, зато управляемого и настроенного резко националистически и антироссийски. Этому предшествовал восьмилетний период украинской независимости, в течение которого многовекторная политика Кучмы не просто не вызывала нареканий Вашингтона, но и активно им поощрялась.
И такой подход был обоснован. В конце концов, Украина Кучмы лишь формально участвовала в разного рода интеграционных проектах, инициируемых Россией, Белоруссией и Казахстаном, и то не во всех. А в тех, в которых Украина участвовала, она играла роль скорее троянского коня, чем заинтересованного партнера. Киев раз за разом подписывал документы с оговорками, никогда не принимал на себя полноценных обязательств и всегда стремился получить одностороннюю экономическую выгоду, старательно отметая любые координационные структуры, имевшие минимальную политическую нагрузку. В результате проекты с участием Украины банально выхолащивались – не могут ведь три-пять-семь государств создать некое интеграционное объединение, в котором все принимают на себя определенные обязательства, идут на какие-то уступки и компромиссы и лишь одно государство изначально заявляет, что будет считать для себя обязательными исключительно те пункты соглашения, которые принесут ему выгоду, остальные же договоренности для него не существуют. Это все равно что при подписании контракта одна из сторон заявит, что пункт о поставке товара должен быть выполнен неукоснительно и в срок, а деньги платить она не будет, поскольку это, мол, ей невыгодно.
США и Великобритания еще со времен существования УССР – с 1989–1990 годов – работали над созданием на Украине «институтов открытого общества», разного рода неправительственных организаций и прочих инструментов влияния. Проводилась вербовка политиков и общественных активистов. Позднее к процессу подключилась Германия, за ней Польша, государства Прибалтики, в меньшей мере Чехия и некоторые другие страны ЕС. Но до рубежа веков эти действия имели характер «развертывания на всякий случай». Перед созданной и расширяющейся сетью не ставились какие-либо серьезные политические задачи. В принципе, дипломатические и разведывательные ведомства при наличии средств и возможностей просто обязаны создавать подобную сеть на счастливо подвернувшейся под руку территории. Тем более что украинские власти не только не препятствовали данной работе, но и относились к ней более чем позитивно. Перетекание высокопоставленных бюрократов с административных должностей в разного рода центры и фонды и обратно осуществлялось постоянно. Характерен пример покойного Александра Разумкова. Потеряв в декабре 1995 года должность первого помощника президента, он уже с января 1996-го возглавил совет экспертов Украинского центра экономических и политических исследований – УЦЭПИ (ныне УЦЭПИ им. Разумкова), получавшего гранты от американских и германских неправительственных организаций, а в 1997 году вернулся в команду Кучмы заместителем секретаря Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины.
