А таинственный ход
Завершает девятый;
С окровавленной пятой
Он за ними идет и хромает.
Их ничто не пугает:
На село ли им путь,
Пес на них и не лает,
А мужик и дохнуть,
Видя их, не посмеет,
Он от страху бледнеет
И читает тихонько молитву.
Волки церковь обходят
Осторожно кругом,
В двор поповский заходят
И шевелят хвостом,
Близ корчмы водят ухом
И внимают всем слухом:
Не ведутся ль там грешные речи?
Их глаза словно свечи,
Зубы шила острей.
Ты тринадцать картечей
Козьей шерстью забей
И стреляй по ним смело!
Прежде рухнет волк белый,
А за ним упадут и другие.
На селе ж, когда спящих
Всех разбудит петух,
Ты увидишь лежащих
Девять мертвых старух:
Впереди их седая,
Позади их хромая,
Все в крови… с памп сила господня!
Пророческой стала и следующая крупная работа "Город строят" (1902), приобретенная впоследствии Третьяковской галереей. В ней была выражена идея всеобщего строительства, строительства на всех планах бытия: ни суровости, ни трагизма, только общая работа ради единой цели — построить город. Да, будут "зловещие" где-то рядом, но и город, город труда и красоты, будет построен — достаточно одного взгляда на картину, чтобы понять это.
Интересно, как известный художник Илья Семенович Остроухов, один из руководителей галереи, объяснял достоинства этой работы и необходимость ее приобретения С.А. Муромцеву, председателю комиссии Московской думы, после смерти Павла Михайлович Третьякова курировавшему деятельность его галереи:
"Рерих — художник талантливый, выдающийся, уже давно, еще при покойном Павле Михайловиче, получивший свое почетное место в нашей галерее. С тех пор он продолжает безустанно работать, ища и развиваясь. Его прошлогодняя картина приобретена Музеем Александра III. Картину этого года приобрели мы. Она нова и оригинальна и, по нашему разумению, должна быть обязательно приобретена. В ней Рерих, страстный археолог, опять, как всегда, трактует мотив из доисторических, "антропологических" времен старой Руси. Сообразно с новизной мотива, сообразно с содержанием его, он смело применяет в картине своей и особую манеру, широкую, "эскизную".
Я затрудняюсь ответить прямо на Ваш вопрос: — Так ли строили города тогда? — Не знаю. Но талант художника меня лично заставляет верить, что так. Я скорее усомнился бы, так ли произошла сцена убийства сына Грозным, потому что чувствую на полотне Репина театральный эффект, застывшую и скомпонованную позу "живой картины", как в "Помпее" Брюллова, в "Княжне Таракановой" Флавицкого, в "Тайной вечере" Ге, как в целом ряде признанных и достойных произведений предшествовавшей эпохи (нарочно беру ценнейшие и крупнейшие явления в русском художественном творчестве). Теперь стремление к простоте и обобщению интенсивнее. И мотив Рериха проще и потому правдивее, ну хотя бы невольно напрашивающегося на сравнение тоже "доисторического" мотива Виктора Васнецова "Каменный век" (опять одно из первоклассных созданий мастера и времени).
