Наступила короткая пауза. Тимур был смущен и обрадован похвалой Лобова.
— Но ты уверен, Тимур, что у Насырхана тяжелый перелом руки? — задал вопрос Лобов.
— Уверен! — вскочил с места Тимур. — Я, когда поднимал его с земли, пощупал руку, а потом видел, когда у Босбутау Насырхана Атантай перевязывал. Вот здесь сломана, — показал он на плечевую кость, — и вот здесь, — показал на предплечье. — Верно — сломана. Рука два раза согнулась там, где не сгибается.
— Насырхану за пятьдесят. Значит, рука должна не менее полутора месяцев находиться в лубке, — подсчитал вслух Лобов. — Как-то негладко получается. Какие у вас данные, товарищ Кадыров?
Нияз Кадыров — помощник Лобова, человек лет сорока, черноволосый и дочерна загорелый, сверясь с записями, лежащими перед ним, доложил:
— Насырхан сломал себе руку в бою под Ренжитом, это было двадцать пятого числа. Сегодня у нас тридцать первое. За это время Насырхан двадцать седьмого был в Ала-Буке, это от Босбутау километров пятьдесят, двадцать восьмого совершил налет на окраину поселка Нефтяников, двадцать девятого его появление зарегистрировано почти в одно и то же время в Кассан-Сае и Янги-Кургане, а сегодня он появился в Ак-су.
— Не может быть, — загорячился Тимур. — Насырхан сейчас такой… в седле сидеть не может. Он и пяти верст верхом не проедет.
— По твоему, он пяти верст не проедет, а по оперсводкам — по пятьдесят отмахивает, — с сомнением в голосе проговорил Бельский.
— А это фигуры не вроде того Насырхана, по которому Угневенко огонь вел под Ренжитом? — усмехнулся Ланговой. — Надо весь огонь по банде Насырхана сосредоточить, а на него как затмение нашло. Из одного пулемета по банде, а из другого по старому козлу в парчовом халате жарит. Ну, и задал я ему по первое число. До сих пор от комэска Угневенко паленым пахнет.
— Возможно, что и так, — согласился Лобов. — Подставные «Насырханы» пытаются спутать карты.
— Конечно так, — горячо заговорил Тимур, обрадованный поддержкой Лангового и Лобова. — Насырхан руку лечит, а другие басмачи наденут его одежду, кисеей лицо закроют — и под его именем ездят. Это Насырхан нас обмануть хочет.
— А вот в этом ты ошибаешься, Тимурджан, — поправил его Лобов. — Насырхан не дурак, и знает, что его хитрость мы быстро разгадаем. Это он не нас, а дехкан обманывает. Не хочет, чтобы весть о его ранении подорвала среди религиозных мусульман идею газавата. Ведь святой, ставший во главе газавата, должен быть неуязвимым, ему любые удары нипочем.
