Пройдя по густой крапиве, брошенным старым шпалам и «башмакам» путейцев, он пошел вдоль железнодорожной колеи.
Скоро он вышел к улице Станционной. Навстречу спешил невысокий старичок в круглых очках, в мятом шевиотовом костюме и начищенных сапогах.
— Сынок, где здесь чайная будет? — спросил старичок.
Иван указал на столовую.
— Пиво там есть?
— Нет. Пиво в ресторане.
— Где же он?
— Так вот… — Иван показал на молчаливый пока ресторан.
Дед шел рядом и радостно говорил:
— Пива мне надо выпить. С 1966 года не пивал.
— А почему?
— Восемь операций перенес. А сегодня врач сказал: «Пей, Михайлович! Теперь можно!» Он ко мне-то приезжает, спрашивает, как здоровье. У него машина «Жигули» своя…
Тут Челядин как бы очнулся от глубокого сна и понял, куда идет.
Он вышел к старице реки и скоро был у крепких резных ворот. Нерешительно постояв у калитки, вспомнив, что бабушки нет дома, Иван легко и просто, как делал в детстве, перемахнул высокий забор. Его охватило чувство, что он во дворе давно не бывал, хотя три дня назад готовил здесь снасти к рыбалке, говорил с бабушкой, что идет наниматься сторожем, а она собиралась гостить в деревню.
В крепкой поленнице лежали дрова. В глубине двора стояли качели, которые давным-давно для него из старого турника смастерил дед. Иван сел на крыльцо и вспомнил, когда он, шестилетний, первый раз раскачался на них, вокруг качелей собрались домашние гуси, удивленно тянули и без того длинные шеи, словно хотели выведать — каково?
Звенькнула, с надсадным скрипом открылась калитка. Иван услышал знакомо шаркающие, родные шаги, поднялся с крыльца.
— Чего всклокоченный? — спросила, отдавая тяжелую сумку, бабушка.
— Ты с автобуса? — Иван решил ничего не рассказывать.
— Приехала. — С привычным кряхтением, опираясь рукой на завалинку, она взошла на крыльцо.
— Что так рано?
— Живы-здоровы, повидалась и обратно. — Бабушка нашла в кармане черной длинной юбки ключ и сказала:
— Пойдем.
— Душно в доме, — уклончиво ответил Иван.
— Что же? — Бабушка открыла замок. — Сегодня не робишь?
Иван виновато взглянул на нее, сел на крыльцо, отвернулся.
— Ты что такой? — вгляделась старушка. — На работу не взяли? — И, передумав уходить, она села под окном на завалинку.
— Да нет, — глядя за старицу, ответил Иван. — Не стал я работать. Ушел! — И обернувшись, повысил голос: — Да, сам ушел! Не выгоняли!
— Не сработался, — укоризненно покачала головой бабушка.
Иван, как в детстве, подвинулся ближе к ней, оперся на дверь спиной и стал рассказывать.
