Мне хотелось осмотреть место, откуда лишь по чистой случайности я выбрался живым. Керосиновая лампа светила достаточно ярко, позволяя мне увидеть ещё раз причудливые узоры, выполненные в каком-то замысловатом порядке, заставляющем глаз теряться в бесконечных линиях. И тут я заметил, что в комнате появилось что-то, чего явно раньше не было. Какие-то предметы разных форм и очертаний, от круглых до почти квадратных.
Лежали они как раз под тем местом, где находился смытый водой знак. Нагнувшись ниже, я попытался их рассмотреть, и в ту же секунду лампа выпала у меня из пальцев, ослабевших от нового напора нахлынувшего ужаса.
Ибо я увидел останки Джеймса Баркера: голова, отделённая от шеи, разорванные и разломанные самым чудовищным образом конечности, растерзанный торс. Те предметы, которые держали в лапах слепые гуманоиды! Кара, постигшая Баркера за открытие запретных врат, за попытку безнаказанно заглянуть в преисподнюю. То что было взято из нашего мира, в него и вернулось, после того как врата, через которые на Землю смотрят бесформенные адские создания, наполненные злобой ко всему человечеству, захлопнулись.
Я стоял пораженный ужасной истиной, а тем временем пламя из разбитой лампы начало лизать пол, который сразу же загорелся. Я сделал пару шагов назад, не сводя взгляда с предсмертного оскала на залитом кровью лице моего бывшего сокурсника, волею судьбы превратившегося в колдуна, и по счастливой случайности едва не погубившего человечество! Человечество, которое спокойно спит, не подозревая о том, какие ужасы творятся в шаге от него, какая ужасная кара может обрушиться на Землю, стоит какому-нибудь безумцу преступить запретное.
Пламя уже жадно глотало гнилую древесину стен и потолка, когда я стал выбираться из проклятого дома. За мной с грохотом обрушились стены и крыша. Теперь я верил во многое, Баркеру удалось убедить меня в этом. Я проиграл в этом споре, но выиграл, правда, чудом, право жить дальше, хотя это и стало непросто после увиденного мной. Я шёл домой после ночи, проведённой в преисподней и оставшимся в живых. И решил никому не рассказывать об увиденном.
Правда, я ещё не рассказал об одном моменте. О том, что побудило меня с криком схватить ведро с водой и броситься в это смрадную комнату, в слабой надежде спастись, уничтожив, знак, таящий в себе страшную силу. Причиной тому был вовсе не странный вид за окном, хоть он и выглядел угрожающе.
Отпрянув от окна, в котором виднелся инфернальный пейзаж, я случайно бросил взгляд на раскрытую книгу, где краснела пометка сделанная рукой Баркера. Но она по размерам и по тексту явно отличалась от той, которую я видел первый раз. И как только я уяснил себе смысл слов, выделенных нарочито жирными полосками, то сразу же что было сил, схватив ведро с драгоценной жидкостью, бросился смывать тот страшный символ, открывший двери ещё более ужасному и непостижимому, с трудом поддающееся осмыслению человеческим разумом.
