Vглот= Vкру х 2 – 500,
где:
Vглот – объем предварительного глотка;
Vкру – объем, наливаемый автоматом по умолчанию.
Нетрудно посчитать, что первый глоток в тех автоматах, в которых наливалось по 417 граммов, равнялся 334 граммам, а в тех, где наливалось по 454 грамма – 408.
Во всех пивняках были разменные кассы, и на этих кассах было написано:
Но нам с Серегой было скучно читать этот размен монет, и мы его переименовали в размен-минет. Или даже просто – в минет. А сам минет, настоящий, мы, как известно – в Запорожье переименовали.
И вот, пришли мы как-то в пивняк на Сретенке, место забили, я достаю рубль и говорю Сереге:
– Серега. Иди-ка ты сделай минет. А я пока место посторожу.
А за тем столиком с нами какой-то чувак стоял, лет сорока. Он эти слова услышал и внимательно на нас посмотрел.
Серега взял рубль и пошел делать размен-минет.
Чувак посмотрел Сереге вслед и спросил:
– Он что – правда, минет пошел делать?
Я удивился, что чувак знает слово минет, но виду не подал и сказал:
– Правда. Минет.
А чувак же видел, что я дал Сереге рубль, и поэтому спросил:
– И там что – правда, за рубль минет делают?
Я сказал:
– Это по желанию. Можно за рубль, а можно за два. А вообще: минет – он давно Запорожьем называется.
Чувак спросил:
– А почему минет Запорожьем называется?
И тогда я этому чуваку про Нину рассказал, но не с точки зрения, как Нина кричать, а именно в ее минетной части.
Чувак слушал внимательно, но сам смотрел за Серегой, а мне показывал свой горбоносый профиль. Прямо как сейчас его вижу: стоит этот чувак, нос горбинкой, как у Понтия Пилата, глаз внимательный, смотрит. Сейчас ему должно быть уже за шестьдесят, и он, полагаю, тоже отпил свое. А если не отпил, то умер. Все, кто после сорока не остановились – умерли уже.
А мы вот с Серегой живем, потому что не каждый день теперь бухаем, а где-то раз в месяц, короткими взбухами, дня по два-три. И пьем мы теперь с Серегой не Золотую Осень, трагический символ Золотых времен, которую сейчас днем с огнем не сыщешь, а марочные сухие вайны инкерманского разлива. Такого вайна, если даже литра три выпить, то все равно проснешься без бодуна. А вот если его литра четыре выпить, то, как обычно – бодун.
Так вот, стоит этот чувак, про Нину с Запорожьем слушает и вслед Сереге смотрит, а Серега пивняком идет, с рублем. Подходит Серега к кассе, и просовывает туда голову вместе с нашим рублем. И, как всегда, начинает с ченчиной на размен-минете беседовать, делая ей легкий спортивный съём. А мы с чуваком видим только Серегин джинсовый пелвис.
