— Каждый раз, когда я окончательно решаю, что знаю тебя,— сказал Мэйсни, — ты преподносишь сюрприз. Тебе сейчас сто семьдесят четыре, не так ли?
— Ты же мне присылал поздравительную открытку.
— Просто в голове не укладывается эта цифра — ты почти вдвое старше меня... Кстати, когда изобрели роботов-официантов?
— Официанты не были изобретены. Они эволюционировали — как компьютеры.
— И все-таки...?
— Ты учился читать по складам, когда первый полностью автоматизированный ресторан открылся в Нью-Йорке.
Мэйсни улыбнулся и медленно покачал головой.
— Столько времени прошло, пора бы привыкнуть. Истинный консерватор.
Гарнер положил меню на столик.
— Если интересно, могу рассказать случай, который связан с роботами-официантами. Тогда я занимал твою должность...
— Да ну?
Ллойд Мэйсни был суперинтендантом полиции в Лос-Анджелесе. Он занял место Люка после того как Гарнер сорок лет назад возглавил департамент в ООН.
— И проработал-то всего года два. Когда это было? Не могу вспомнить, примерно в 2025. Тогда только-только начали появляться автоматизированные рестораны. И еще много чего полезного...
— А мне казалось, полезное было всегда...
— Ну, естественно, естественно. Не перебивай! Да... Примерно в десять утра я решил перекурить. У меня была привычка это делать каждые десять минут. Я собирался вернуться к работе, как вдруг вваливается Фантазер Гласс. Старый друг! Я его отправил отдохнуть на десять лет за некорректную рекламу. Он только что вышел и отправился навещать кое-кого из знакомых.
— С оружием?
Люк обнажил в улыбке ослепительно новые зубы.
— Нет, нет. Гласс был хорошим парнем. Просто у него слишком богатое воображение, только и всего. Он рассказывал телезрителям, что средство для мытья посуды безвредно для рук. Мы проверили, и оказалось — это не совсем так.
Я всегда считал его приговор слишком суровым, но... Что ж, закон о намеренном искажении фактов, проще говоря, обмане, тогда был новым, и нам приходилось создавать соответствующие прецеденты: пусть рядовой американец знает, что мы не шутим.
— В наши дни он бы попал в банк органов.
— В те дни мы не отправляли преступников в банки органов. По мне, так лучше бы эти... хм, банки вообще не появлялись.
Итак, Фантазер отправился в тюрьму благодаря моему участию в этом деле. Через пять лет после этого я стал суперинтендантом. Еще два года — и он вышел по амнистии. Я был не более занят, чем в обычные дни, поэтому достал бутылочку для гостей, и мы налили крепенького в кофеек. И поговорили. Гласс хотел, чтобы я его просветил насчет перемен — в разных областях. До меня он уже успел перекинуться парой фраз со своими друзьями, поэтому уже не был таким невеждой.
